— Может, объяснишь, что хотел?
— М-м, эти вопросы тебя не касаются больше. Извини, — вот теперь его голос звучал, как положено капитану. Правда, раньше я никогда не слышала такого официально-ледяного тона. Да и сама фраза оказалась круче пощечины.
Я улыбнулась — скорее, зубы показала — и сказала, как можно спокойней:
— Я все еще Гонец, Дилан. Не тебе лишать меня этого звания, только абсолютным большинством голосов…
— Абсолютное большинство со мной согласно!
—..при моем обязательном присутствии. И я напомню, что причина для отстранения должна быть весьма веской. Обычно звание сохраняется даже после смерти. Я все еще Гонец, — повторила я.
Дилан презрительно прищурился.
— Почему-то ты не помнила об этом, когда убегала. Когда бросила свои обязанности.
Выдохнула сквозь зубы, еле сдерживая закипающее раздражение.
— Я не прошу меня понимать… Если честно, не дай тебе Бог когда-нибудь понять, что я чувствовала, — … и продолжаю чувствовать, только тебе это знать ни к чему. — Но по старой дружбе, — усмехнулась, — можешь хотя бы принять тот факт, что у моих поступков могут быть мотивы. Что это не просто прихоть.
Он молчал, глядя прямо мне в глаза — а я не отводила взгляда, чтобы не показаться виноватой. Дилан первым моргнул и произнес с неохотой:
— Хорошо, Тереза. Но мы еще вернемся к этому вопросу.
Прямо-таки великое одолжение сделал, можно подумать.
— Так зачем ты пришел? — пришлось напомнить мне.
— Искал кого-нибудь из пропавших.
— ЧТО? — я подавила возмущение и схватила очки и противогаз. — Кто? Как давно? Возможные причины? И какого черта меня никто не разбудил?
— Ты никуда не полетишь, Тесс.
— Мы все уже обсудили. А даже если бы я не была Гонцом — тем более, ты не имеешь права мне запрещать!
— Я волнуюсь о твоем здоровье, — с хмурым видом заявил парень.
— Не стоит, я чувствую себя великолепно, — натягивая перчатки, я поняла, что не вру — даже головная боль больше не ощущалась, зато в крови кипела такая знакомая энергия, тревожная и зовущая «расправить крылья». — Кто пропал, Дилан, говори же!
— Лоа, Сильва, Гелий… — он запнулся, — и Кайла с Тамарой тоже нигде нет.
Сердце обреченно ухнуло куда-то вниз, но я ничем не показала этого. Только отстранила стоявшего на пороге капитана и, дойдя до поворота коридора, побежала, глотая слезы.
Всегда верила, что родилась невероятно удачливой… куда же в последнее время делось мое везение? И откуда это тяжелое, свинцом пропитанное, чувство, будто все уже кончено?
— Тереза, что слу… — Тайра не успела завершить испуганную фразу — я уже оседлала байк, вопреки правилам безопасности, не дожидаясь выхода на поверхность.
Дышится тяжело, задыхаюсь, так, что респиратор не спасает, а кажется, только мешает. Я сдираю его и швыряю прямо в полете на землю, не задумываясь о том, как буду потом искать его. А, плевать…
Еще эта пелена перед глазами… Не сразу понимаю, что дело не в очках и не моих глазах — все вполне реально, холодные бесцветные хлопья морозят лицо и тают, забиваясь за шиворот. Неужели… снег? Я улыбнулась непослушными замерзшими губами.
Похоже, прав был отец Буревестника, старый Смотритель, говоря, что мир меняется. Все, чего я хочу — это чтобы человечество дожило до окончания этих перемен.
Я выкручиваю руль, спешу, непонятно куда и к кому, но понимая, что уже безнадежно опаздываю. Я не знаю, что или кто ведет меня сейчас… да и разве важно это, если ведут меня правильно.
Боли нет. То ли я не в состоянии ее осознать, то ли она застыла, превращаясь, как вода — в неощутимую изморозь. Впервые жалею о своем хорошем зрении, даже высота не помеха… На припорошенной снегом земле две фигурки и много красного, росчерк кисти безумного художника. Кайл. Человек, которого я, несмотря ни на что, продолжала любить. Лежит с разодранной грудью, а сверху падает снег.
У меня не осталось ничего. Даже слов своих нет, лишь чужая фраза срывается с языка вновь и вновь:
— За что? — беззвучно повторяю я слова Лоа. Она здесь, с ним, почему же не уберегла? Почему ангел, забрав у меня любимого, не сохранила его жизнь!?
Не могу больше смотреть на них… За что?..
Если лететь быстро, если разогнаться — боль не успеет догнать.
Если лететь быстро, станешь огнем и будешь жить вечно.
Если лететь быстро, исчезнет этот комок льда из груди.
Выжимаю из байка все, что можно и даже больше, только на этот раз точно знаю, куда направляюсь. Сердце онемело, спасаясь от новых страданий, зато разум работает четко и быстро, анализируя все, что мне известно.
Технобоги. Раса, почти вечность назад поставившая себя выше простых смертных. Они экспериментировали над собой, пока в них не осталось ничего человеческого — все заменила техника. В них гораздо больше от машин, чем от живых существ. Несколько веков они наслаждались ролью божеств — о, их греческие имена совсем не случайность — управляющих людскими жизнями. А потом… потом двое из них, самые могущественные, пошли по другому пути.
И закончилось многобожие. Появился единый Бог и его антипод и противник — Дьявол. Наверное, есть что-то обидное и неправильное в том, что вся наша история сводится к противостоянию других существ. К их войнам и играм… Но это не волнует меня сейчас.
Уничтожив почти всех соплеменников, Тео и Горг (я теперь даже имена их знаю; другой вопрос — настоящие ли?) очень быстро сменили роли кураторов планеты на простых наблюдаталей. Они не вмешивались очень долго… пока не вернулись Технобоги.
И тогда — новый виток многовековой войны, в которой и люди, и ангелы — только пешки в умелых руках.
Но, к счастью или сожалению, цели человечества и этого дуэта совпадают. Вот только я сейчас действую по своей воле, а не чужой. Это мое решение, пусть и принятое так спонтанно…
Ангелы уже ничего не могут сделать. А я… мне терять нечего, и я знаю, как можно спасти людей.
Если твой Эдем разрушен, все, что остается — подкинуть поленьев в его погребальный костер.
Я высадилась у старого собора — символа прежней веры, а теперь, возможно, ориентира к спасению. Нет, я не буду молиться, надеясь дозваться до давно покинувшего нас Бога… Старая лаборатория — вот моя цель.
Дорогу к ней нахожу без труда, будто кто-то заложил путь в мой мозг. Там все, как было, вот только я теперь смотрю на останки техники совсем другими глазами.
То, что было создано для уничтожения, может спасти всех. Я откуда-то знаю, что и как нужно делать. Мониторы разбиты, приборы искорежены, но основная система осталась нетронута. Даже спустя столько лет, она все еще способна исполнить свое предназначение. Когда-то проект «Destroy Eden»[5] должен был уничтожить всю технику, кроме той, что будет скрыта глубоко под землей. Сейчас он уничтожит захватчиков, Технобогов и всех их созданий.
Я, улыбаясь, ввожу код активации. Он накрепко засел в моей голове, хватило один раз увидеть в записях давно погибшего ученого.
Последний символ…
Вспышка.
Сгореть, чтобы жить вечно.
— Да успокой ее! — заорала Сильва. Но Гелий не мог справиться с хрупкой девушкой, что билась в истерике над телом мертвого парня. Более того, он боялся — ореол силы черными крыльями распростерся над ней, отгоняя всех, кто надумает помешать оплакиванию любимого.
Лоа сумела разбудить в себе силы, подаренные дьяволом. Только слишком поздно.
— Не могу! — ангел вновь отскочил, обожженный энергией горя и ненависти.
— Тогда уходим, — женщина схватила его за руку, — У нас осталось несколько минут, не больше.
— Не понимаю…
— Тереза уже на пути к Лаборатории!
— Эдем должен быть разрушен… — прошептал он, осознавая, наконец, что сейчас произойдет.
— И мы умрем вместе с ним, если не поспешим!
— Но Лоа… — он потянулся к рыжей, но Сильва схватила его за руку.