Директор, с самого начала «представления» так и застывший с приоткрытым ртом и выставленной вперёд рукой с зажатой в ней вилкой, увенчанной куском сосиски, икнул, обвёл Большой зал не по-дамблдоровски растерянным взглядом и уставился на грозно нахмурившуюся Августу Лонгботтом. Старуху он знал достаточно хорошо, чтобы не усомниться — очередных проблем ему не избежать.
О том, скольких нервов стоила Дамблдору их выходка, мальчишки узнали уже перед самым отбоем. Оказывается, пока они поздравляли себя и Невилла с удачным завершением дела, катались по озеру и слушали насмешливые комментарии произошедшего в общей гостиной, в директорском кабинете кипели нешуточные страсти. Дошло даже до того, что прибывший на разбирательства и разозлённый упрямством Дамблдора Люциус Малфой, испортил уик-энд самому министру, явившись к нему с требованием помочь навести порядок в школе. Правда об этом обстоятельстве Дамблдор ещё не знал, но из рассказов взрослых получалось, что и без того кровь ему попортили знатно.
Спать мальчишки укладывались поздно и в отличном настроении. До чего удалось договориться с Фаджем, им в деталях не рассказали, но всё же министр — это министр! А значит, можно не сомневаться, что в ближайшем будущем дорогого директора будет ждать очередной не слишком приятный сюрприз!
Глава 33
Гарри спешил в подземелья, когда, свернув в очередной коридор, буквально врезался в директора. Тот словно из-под земли вырос. Не удержавшись на ногах, Гарри шлёпнулся на пятую точку. Дамблдор выронил свиток, который, упав рядом с мальчиком, вдруг развернулся во всю длину, представив взгляду множество непонятных символов, среди которых особое внимание привлекал один, хорошо известный даже магглам. Крест, верхний конец которого венчала петля, словно светился, притягивая к себе взгляд.
— Простите, сэр. Я вас не заметил. — Гарри поднялся, незаметно потирая ушибленное место.
— Ничего, мой мальчик, ничего. Но впредь будь осторожнее. Всё-таки это очень невежливо — налетать на людей.
Гарри виновато опустил голову, краем глаза косясь на свиток. Из этого положения свечения уже заметно не было, но то, что оно никуда не делось, Гарри не сомневался.
— Не будешь ли ты так любезен помочь мне? — Дамблдор глазами указал на свиток, видимо, предлагая его поднять.
Касаться чего бы то ни было, принадлежащего директору, страшно не хотелось. Но и вызывать подозрения необоснованным отказом, было опасно, а придумать достойную причину увильнуть от выполнения просьбы, не получалось. Торопливо оглядевшись по сторонам, Гарри немного расслабился — в коридоре они были не одни. Мимо проплыло привидение пожилой леди. У поворота ведущего к лестнице о чём-то шепталась стайка старшекурсниц. Нагнувшись, Гарри, проклиная директора, который почему-то не пожелал применить манящие чары, подцепил пальцами бумагу и… ничего не случилось.
— Осторожно, мой мальчик. Это очень-очень древняя и ценная вещь. Я бы даже сказал бесценная! К ней крайне нежелательно применять магию, оттого я и не решился использовать Акцио.
Гарри присмотрелся к исписанному странными значками листу. Ну да, «бесценная», как же… Экспертом он не был, но на по-настоящему древние и ценные рукописи насмотреться успел, а потому и так мог сказать, что бумажка, к которой директор почему-то хотел привлечь его внимание, выглядела не столько древней и ценной, сколько грязной и обтрёпанной. Среди кучи то ли иероглифов, то ли пиктограмм особенно выделялся анх. [25] В трёх или четырёх местах он был прорисован особенно крупно, а в самом начале даже вынесен в отдельную рамочку. И да, не вызывало сомнений, что некто не поленился наложить на этот символ чары привлечения внимания. Не рискуя дольше держать непонятную вещь в руках, Гарри поспешил передать её директору. Тот неторопливо снова скатал рукопись в трубочку, явно давая возможность рассмотреть её получше.
— Благодарю тебя, Гарри. Благодарю. Это совершенно уникальная вещь. Было бы безумно жаль, если бы она испортилась. — Дамблдор по привычке сверкнул глазами за стёклами фальшивых очков, но впечатления не произвёл.
— Я рад, сэр, что с ней ничего не случилось. Ещё раз извините, я не хотел… Можно я пойду, сэр?
— Конечно, Гарри. Конечно.
Глядя в след удаляющемуся мальчишке, Альбус довольно потёр руки. Отлично. Всё получилось просто отлично, а главное естественно! Вон как у Поттера глаза при виде этакой редкости заблестели. Всё же мальчишка любопытен, и это замечательно. Наверняка полезет выяснять, что же это за знак такой, которым весь древний папирус исписан, и почему. Вот и пусть. Пока он будет предположения строить, как раз хватит времени, чтобы с последствиями устроенного Сибиллой представления разобраться. Вспомнив о вчерашнем происшествии и том, скольких нервов ему стоила склока с попечителями, старик зло скривился. Вот же не было печали, а теперь… Вон как Августа с Малфоем возмущались, даже грозились. Наверняка так этого не оставят. Нужно, пожалуй…
25
Анх (егип. ˁnḫ), коптский крест — символ, ведущий своё происхождение из Древнего Египта. Известен как египетский иероглиф ☥, а также как один из наиболее значимых символов древних египтян. Значения анха как знака расплывчаты и спорны, однако обычно считается, что он символизировал жизнь, бессмертие, вечность, мудрость, являлся защитным знаком. Анх указывает на божественное и вечную жизнь, поэтому нередко на древнеегипетских изображениях боги подносят фараонам к носу анх (словно дыхание жизни). Википедия.