В диалектике предела и беспредельного пифагорейцы гораздо ближе подошли к определению сущности вещей. Во всяком случае, это необходимые категории на этом пути. Предел есть определённость. Вещь есть что-то определённое, то, что она есть, потому что она имеет предел. Предел тут нужно понимать не только и не столько как пространственную, сколько как логическую границу вещей. Такая-то вещь является тем-то, а не тем-то. Это и есть её предел. Если нет предела, то нет и определённых вещей, нет сущностей.
То, что предел является положительным, а беспредельное — отрицательным полюсом противоположности, тут совершенно логично. Эта пара противоположностей играет большую роль также в космогонии пифагорейской школы. Мир вообще и все вещи вокруг нас возникают, поскольку беспредельное определяется пределом и таким образом перестаёт быть беспредельным. Беспредельное здесь — хаос, предел — космос. Предел делает вещи тем, что они есть, и привносит в мир гармонию. Тут пифагорейцы демонстрируют уже гораздо более зрелую диалектику, чем в их опытах с числами.
Гераклит
Гераклит — это, наверное, главный последовательный диалектик в античной философии и, наряду с Парменидом, наиболее выдающаяся фигура в ранней греческой философии. В середине 19‑го века известный деятель немецкого рабочего движения Фердинанд Лассаль написал книгу о Гераклите, где буквально отождествил Гераклита с Гегелем. Ленин писал в конспекте этой книги:
«Лассаль совершенно не знает чувства меры в этом сочинении, прямо-таки топя Гераклита в Гегеле»[14].
Безусловно, по меркам эпохи классической немецкой философии, Гераклит наивный и очень архаичный философ, но его вполне можно назвать «Гегелем древности». Сам Гегель писал, что у Гераклита нет ни одного положения, которое бы он не взял в свою логику. Кстати, ниже мы увидим, что это не совсем так.
Для Гераклита мир — это Логос. Слово «логос» в греческом языке имело несколько смыслов и оттенков значений. Это и слово, смысл, логика, закон, мысль и т. д. Центральная мысль учения Гераклита — это понимание мира как существующего по законам диалектики. Эти законы и есть сущность мира. Мудрость состоит в том, чтобы «услышать» (т. е. прочесть — греки читали книги только вслух), понять этот Логос и действовать в соответствии с ним. Подавляющее большинство людей не понимает Логоса, за что Гераклит обращает свой гнев на них:
«Поэтому должно следовать общему логосу. Но хотя этот логос — общий, большинство людей живут так, будто у каждого из них свой особенный рассудок»[15].
При этом Гераклит констатирует, что люди все же стихийно в ходе своей деятельности вынуждены подчиняться объективным законам и использовать их в своих целях, например, в ремёслах: «Искусство подражает природе»[16] — однако происходит это скорее неосознанно. Тут Гераклит близок даже не Гегелю, а уже скорее Марксу.
В других сохранившихся фрагментах Гераклит называет мир огнём. Но, учитывая то, что Гераклита не очень интересовало чисто физическое устройство вселенной, «огонь» следует понимать не как «начало» в духе милетцев, а скорее как метафору, означающую активный, самодвижущийся принцип мироустройства.
Но, будучи представителем ионийской философии, он вместе с милетцами (сам он был из другого ионийского города — Эфеса) разделяет принцип монизма, логически обогащая его, делая более содержательным:
«Этот космос, один и тот же для всех, не создал никто из богов, никто из людей, но он всегда был, есть и будет вечно живой огонь, мерно возгорающийся, мерно угасающий»[18],— исследователи считают, что этот фрагмент был в начале гераклитовской книги.
Ленин так прокомментировал этот фрагмент: «Очень хорошее изложение начал диалектического материализма»[19]. В целом к философии Гераклита эта оценка подошла бы почти идеально. Но что касается этого отрывка, то не во всём понятно, как Ленин его истолковал. Дело в том, что «мерно возгорающийся, мерно угасающий» означает «циклично»[20]. «Ибо всё из огня и в огонь умирает»[21] — гласит другой фрагмент эфесца. И именно тут присутствует наиболее серьёзное расхождение Гераклита с диалектикой — как Маркса, так и Гегеля (поэтому Гегель всё же не полностью прав в своём утверждении, что у Гераклита нет ни одного положения, которое бы он не позаимствовал). У последних она носит прогрессистский характер, разрешение противоречий означает переход на качественно новый уровень, а не круговой возврат к одному и тому же. Марксизм допускает также упадок, но не замкнутый круговорот без всякого развития. Тут Гераклит ближе к восточным мировоззрениям или к Ницше с его «вечным возвращением того же самого», чем к марксовской или гегелевской диалектике: «В круге начало и конец совпадают»[22]. Надо отметить, что циклическое мировоззрение, возвращение к одному и тому же, вообще характерны для греков[23]. На это существенное отличие греческой диалектики от современной обычно не обращали достаточно внимания. Примечательно, что в античности, несмотря на развитость философии, истории, иных общественных наук, отсутствовала философия истории. По сути, она возникла лишь с появлением христианства, а первым развёрнутым трактатом по философии истории, наверное, можно считать книгу «О граде божьем» Аврелия Августина. Но в остальном, кроме отмеченного тут момента, учение Гераклита поразительно близко к марксизму, и в этом Ленин, безусловно, прав.
15
А. В. Лебедев. Логос Гераклита. Реконструкция мысли и слова, изд. «Наука», 2014, стр. 148.
20
А. В. Лебедев. Логос Гераклита. Реконструкция мысли и слова. Изд. «Наука», 2014, стр. 116—117: «Предметом бесконечных споров были два неразрывно связанных вопроса: какова природа „мер“, которым подчинено вспыхивание и угасание божественного огня, и насколько достоверна восходящая к древности интерпретация, согласно которой вспыхивания и угасания связаны с учением об экпиросис и диакосмесис, то есть с циклической космогонией, в которой фазы „сгорания“ мира чередуются с фазами мирообразования в результате угасания огня. Практически все античные толкователи и писатели, цитирующие этот фрагмент или парафразирующие его, понимали его именно как космогонический, а наречие „мерно“ (μέτρα) — как ссылку на мерные периоды, регулярные циклы… Μέτρα означает не „мерами“ (квантами или порциями вещества), а „мерно, размеренно“, то есть с регулярной периодичностью во времени».
21
А. В. Лебедев. Логос Гераклита. Реконструкция мысли и слова. Изд. «Наука», 2014, стр. 159.
23
Ср. также Симпликий. Комм. «О небе», с. 293, 18: «Другие утверждают, что один и тот же космос попеременно возникает и уничтожается, а, вновь возникнув, вновь уничтожается и что такое чередование вечно. Так Эмпедокл полагает поочерёдное господство Любви и Распри; первая собирает все вещи в Одно и уничтожает космос Распри и творит из него Сфайрос, а Распря снова разделяет элементы и творит этот космос» (Фрагменты ранних греческих философов. Часть 1. М., 1989, стр. 353).