— Да не дрожите, черти! — цыкнул один баском. — Чухаться некогда. Беритесь, понесли.
Настя по голосу узнала шестнадцатилетнего Максимку Пономарева. Не мешкая, к нему:
— Куда? Зачем?
— Приказ есть.
— Дай хоть осмотреть их.
— Нельзя. Яков Ананьич спешить велел. Может, и выживут.
— Выживут? Правда?.. Ася, сюда, скорее!
Взялись за носилки, понесли. Максимка увлек всех к бараку, что стоял на отшибе больничных построек.
— Там же тифозные! — спохватилась Настя.
— И хорошо, — ответствовал на ходу Максимка. — К ним бандиты не больно-то сунутся.
Встретив санитаров, фельдшер Михайлов распорядился спустить носилки в подполье. Эти двое ему были знакомы. В первый раз он осматривал их еще днем по приказу Домрачева. Тогда заключение было коротко:
— Ухлопали ребят. Мне тут делать нечего…
Схитрил, однако, старый фельдшер: в битых смертным боем еще теплилась жизнь. Но то было часов пять назад. А как сейчас?.. Хорошо хоть ливень прошел, освежил…
Яков Ананьевич долго не произносил ни слова. Но вот распрямился, смахнул со лба испарину и отрывисто сказал:
— Йод. Камфору. Быстрее!
Сутки шли за сутками. Настя безотлучно находилась подле спасенных. В селе не появлялась. Все, что требовалось, добывала Ася. Яков Ананьевич наведывался только по ночам, и то не каждый день.
Три недели действовал подпольный лазарет.
Потом пришло спасение. Однажды ночью бойцы красногвардейского отряда Чесалина застигли бандитов врасплох и выбили из села.
Той же ночью Чесалин переправил Настю и Ивана в поселок Михайловского завода, куда несколькими днями раньше перебралась Пелагея Ефимовна. Настя сразу кинулась в заводскую контору и после долгих звонков связалась с Красноуфимском.
— Спасибо, дочка. Спасибо, родная. Ване, Ване, приветы, — только и сказал отец.
Кенсорин Назарович Грязнов — председатель Красноуфимского уездного исполкома и военно-революционного комитета, член КПСС с 1918 года.
Вскоре из города прискакал нарочный с запиской от предревкома. И на этот раз Кенсорин Назарович был краток, написал сыну всего несколько слов:
«Рад за тебя. Если на ногах, приезжай ко мне. Ты здесь очень нужен. Жму руку. Твой папа».
В тот день Иван ни разу не прилег, даже близко к постели не подходил. «Не терпится, видно, отцу показаться», — решила Пелагея Ефимовна и под вечер сказала сыну:
— Ладно уж, отпускаю. Только в войну не ввязывайся. Лечиться тебе, да лечиться, сынок…
— Долечусь, мама, долечусь, — ответил Иван и засобирался в дорогу.
Два дня спустя Кенсорин Назарович представил сына членам ревкома.
— Не рано ли, Назарыч? Погляди, на парне лица нет…
— Не рано, — ответил за отца Иван. — У меня с ними особые счеты.
— Коли так, помогай нам. В боевых делах ты обучен, революции верен. Тебе и командовать нашим первым полком, — ответили члены ревкома.
Получив мандат, Иван Грязнов выехал в Манчаж, где формировался 1-й Красноуфимский полк РККА. Там оказалось много знакомых. Он предстал перед ними вроде бы таким, как и прежде, — невысокий, одетый в старую шинелишку, с потертой фуражкой на голове, но глянули на бинты, на землисто-серое лицо командира и усомнились:
— Кенсориныч! Ты ли? — воскликнул Трифон Шевалдин. — И как живым-то остался?
— Остался, товарищи. Выдюжил, — через силу улыбнулся Грязнов и, нервно стиснув зубы, процедил: — А били крепко, сволочи. Но одного не забили, а всех и подавно не смогут!
…Заместителями Грязнова назначили бывшего красноуфимского военкома Алексея Матвеевича Артемьевского и Трифона Ивановича Шевалдина[1]. Командование батальонами приняли Гордеев, Найхин и Матвеев. Отряды артинских, саранинских и пермских красногвардейцев, а также группы добровольцев из Сажино, Ногушей, Березовки и Поташек составили стрелковые роты, командирами которых стали Пермяков, Дьяков, Куринов, Тарасов, Другов, Овчинников, Карпушкин, Бочкарев и Буров.
14 августа 1918 года все организационные дела были завершены. 1-й Красноуфимский стрелковый полк двинулся на Старые Арти.
«Впереди 9-й роты, — сделал первую запись летописец полка, — шли руководители боя: командир полка Иван Кенсоринович Грязнов, начальник пулеметной команды Матвей Иванович Шевалдин и его помощник Александр Степанович Мигачев. Эти три героя первыми бросились на врага. Следом за ними вступила в бой под «ура» и вся 9-я рота. Старые Арти были заняты. Противник отступил».
1
Т. И. Шевалдин впоследствии стал генералом Советской Армии, после Великой Отечественной войны был заместителем командующего войсками Уральского военного округа, умер в 1953 году.