Как в нормальном полицейском государстве, где легче бороться с теми, кто страдает от различных проблем, чем с теми, кто их создает. Легче замалчивать реальность и придумывать вымышленные угрозы, как и вымышленное благолепие. Если ксенофобий становится слишком много, люди боятся всего и вся, все становится чужим, то главной ксенофобией становится ксенофобия к этим ксенофобиям. Разберемся с этой проблемой поподробнее.
Итак, ксенофобия — это болезнь, социальная болезнь, психическая болезнь — так, во всяком случае, утверждают всяческие моралисты от либерализма и гуманизма. Почему тогда за нее сажают в тюрьму, а не лечат в больнице? Почему бы врачам заодно с ксенофобией не лечить людей от нищеты и бесправия, произвола властей?
Нынче же «призывы к насилию» отвечают на равных перед законом против реального насилия.
Почему в стране такой демографический упадок? Как государство борется с реальным насилием: с захватами предприятий, заказными убийствами, притеснениями коренных наций этническими преступными группировками и национальными меньшинствами в приграничных регионах, наркоагрессией, организованной преступностью, захватывающей целые сферы бизнеса, обычным криминалом, похищениями людей, захватами заложников целыми школами, произволом чиновников и людей в погонах, торговлей людьми, дедовщиной в армии, детской и прочей проституцией, растлением малолетних, безнаказанными изнасилованиями сотен тысяч женщин? Всего и не перечислишь. Все это — реальное, необузданное насилие, а не призывы к нему. Современная жизнь «либерального» общества переполнена, перенасыщена насилием над этим обществом и людьми: общество сокращается ударными темпами. Сегодня призывы к насилию идут со стороны общества по одной причине — с другой стороны, антиобщественной, его осуществляют. Можно ли насилие и «призывы» к нему законопослушного общества ставить вровень друг с другом?
Речь уже не идет о таких убийственных факторах, как автокатастрофы, фальшивые алкоголь и лекарства, ядовитые продукты, одежда и игрушки. Эти явления убивают и калечат сотни тысяч людей из-за попустительства и коррупции властей, во имя интересов конкретных людей, их семей, их народов. Работают на полную мощность все факторы уничтожения общества, практически ничего не сдерживает их действие.
И вообще следует заткнуться в тряпочку и молчать о том, какое насилие творит государство и элиты в сфере экономики и социальной жизни страны с помощью «законов» и «реформ». Здесь самые главные виды насилия — нищета и бесправие, произвол: забитое образование и медицина, неустроенность молодежи, сотни тысяч абортов. Да, что там, мировые рекорды по абортам, первые строчки в рейтинге убийств, насилия, маньяков, мошенничества, последние места по уровню жизни, вслед за Нигерией!
После этого можно понять и оправдать любых радикалов. Они призывают не к насилию, как это пытаются внушить власти. Они призывают к борьбе за сохранение народа и страны, к борьбе за власть, против нынешнего, действительного насилия и уничтожения народа и страны.
Каким бы либеральным не было государство, оно пока еще не отменило структуры принуждения и институты насилия. А значит, ими кто-то может воспользоваться, злоупотребить в свою пользу. Что и происходит в действительности. Презумпция невозможности этого смешна. Факты смеются над законами. Поэтому нет ничего удивительного, что в обществе все еще остается силовая борьба — силовое предпринимательство даже процветает в виде рейдерства, сменившего рэкет.
СМИ напичканы насилием, а не призывами к нему. Это политика запугивания общества возможным насилием.
Государство стало очень гуманным к преступлениям насилия. Взять, к примеру, хотя бы отмену смертной казни. Отменив смертную казнь, «либеральное» государство внушает гуманизм себе и обществу, но не преступникам, насильникам, убийцам, всякой мрази. Они гуманнее не стали, как были жестокими скотами, безжалостными ко всему честному и трудовому, так и остались. Им-то ничего государство не внушает и не может внушить.
Жертвам насилия уже не верится в реальное наказание за преступления. Такой «гуманизм», во-первых, похож уже на «анонимный террор»[8] населения с благословления властей, чтобы поднять свой статус, обусловить свою полезность для общества, получить больше прав и финансов. Это своеобразное взаимовыгодное соглашение, раздел влияния над обществом — «рука руку моет». Более половины всех преступлений не раскрывается, а значит, списывается преступникам. Если извергов и наказывают, то несильно. А «раскрытые» преступления в большинстве своем «бытовуха» или «преступления нищеты» — следствие социальной политики властей. Сажают, как говорится, «за булку хлеба». По западным меркам такие преступления в нашей стране караются чрезмерно. То есть и это тоже террор над обществом. Наказывая лишь слабых, не борешься, а угнетаешь — любой гуманист с этим согласится безоговорочно. Во-вторых, «гуманизм» к реальному насилию и к крупной финансовой преступности позволяет самим властям участвовать практически безнаказанно в терроре, произволе над обществом. Если уж и попадешься — это не смертельно. За финансовые пирамиды посадили единицы, деньги пропали. За дефолт 1998 г. вообще не посажен в тюрьму ни один вор. Примеров произвола не счесть — это образ существования, вернее деградации, современных социальных отношений.
Сознание всякого нормального гражданина, видя террор, произвол и беспредел властей и бандитов восстает против этой анархии власти, которая чужда нормальному обществу. Люди начинают проявлять ксенофобию против всего чуждого и насильственного для их свободы, их тысячелетней культуры, целостности их суверенной страны, за независимость которой миллионы их предков отдали свою жизнь. Нормальные и затерроризированные люди начинают бороться за справедливость, за свои попранные интересы. Их риторика и дискурс направлены против того, что, как они считают, их угнетает и терроризирует. Они призывают общество не к насилию — насилие для них лишь вынужденный метод борьбы, а к активному сопротивлению уже существующей вакханалии насилия, которая привела общество к самой ужасающей депопуляции за всю его историю.
Да и вообще следует четко определиться, в чем состоит насилие. Только лишь в прямом или вооруженном насилии, давлении на личность? Или насилием следует также считать и произвол закона, чиновников, работодателей, грабеж, выселение, бесправие и нищету? Пренебрежение кучкой массы народа? Сегодня все чаще слышны в обществе призывы к ответному насилию на насилие — увещевания и полемика уже ничего не решают. Хватит людям глотки затыкать — это тоже насилие. Закон на стороне угнетателей. За насилие не судят, судят за призывы к ответному насилию — люди не доверяют власти, боятся ее. Типичным примером является пример самообороны граждан против бандитского разгула — если вы слишком жестко предотвратите преступление, чаще всего убийство, нанесение увечий, изнасилование, то вас посадят в тюрьму. Закон сострадает бандитам, а не гражданам. Ведь еще раз повторимся — более половины преступлений насилия не раскрываются.
Либеральный принцип права «презумпция невиновности» истолкован властями для себя как «презумпция непогрешимости» — презумпция абсолютной невиновности для властей. Для дипломатов, депутатов, судей ими же создана в виде закона их «неприкосновенность». Другие осуществляют неприкосновенность с помощью погон, должностных полномочий. Они же все делают «важное дело» и поэтому им необходима «презумпция непогрешимости», чтобы не отвечать за результаты этого «дела».