Итак, каков же ответ на центральный вопрос данной книги: что делает Израиль страной столь ярких инноваций и предпринимательства? Наиболее очевидное объяснение лежит в классическом кластере (концепцию предложил профессор Гарварда Майкл Портер), который создан в Силиконовой долине и который пытались создать в Дубае. Кластер образуется в результате близкого соседства больших университетов, крупных компаний, начинающих фирм и экосистемы, которая их соединяет, включая все – и поставщиков, и пул талантливых инженеров, а также венчурный капитал. Часть этой более видимой части кластера – это роль военных в финансировании исследований и разработок и превращение их в современные системы и элитные технологические подразделения, а также перетекание этих значительных инвестиций – как в виде технологий, так и в виде человеческих ресурсов – в гражданскую экономику.
Но этот внешний слой не полностью объясняет успех Израиля. Сингапур обладает продвинутой системой образования. Корея имеет обязательную службу в армии, и в Корее присутствует серьезная угроза безопасности самому существованию нации. Финляндия, Швеция, Дания и Ирландия являются относительно небольшими государствами с продвинутой технологией и отличной инфраструктурой. Они получили много патентов и продемонстрировали стабильный экономический рост. Некоторые из этих стран росли быстрее и в течение более длительного периода времени, нежели Израиль, и в них более высокие стандарты жизни. Однако ни в одной из них количество вновь создаваемых компаний не идет ни в какое сравнение с Израилем и ни одна из них не привлекала такие объемы венчурного капитала.
Антти Вилппонен является финским предпринимателем, который помог основать «движение за создание новых компаний», именуемое ArcticStartup. Финляндия является домом одной из самых лучших технологических компаний в мире – Nokia, производителя сотовых телефонов. Израильтяне часто смотрят на Финляндию и спрашивают себя: «Где наша Nokia?» Они хотят знать, почему Израиль не создал технологическую компанию, столь же крупную и успешную, что и Nokia. Но когда мы спросили Вилппонена о процессе создания новых компаний в Финляндии, он ответил: «Финны создают множество технологических патентов, но нам не удается капитализировать их в форме начинающих компаний. Начальные инвестиции Финляндии в начинающую компанию составляют 300 тысяч евро, а в Израиле эта цифра почти в десять раз больше.
Израиль также создает в десять раз больше новых компаний, нежели Финляндия, и оборот этих компаний происходит быстрее. Я уверен, что мы увидим значительный рост. Однако мы сильно отстаем от Израиля и США в отношении развития культуры новых компаний»[224].
В то время как высокая оборачиваемость новых компаний беспокоит израильтян, Вилппонен видит это как положительный фактор. Понятно, что Израиль обладает чем-то, что хотят создать у себя другие страны – даже страны, которые рассматриваются как передовой фронт глобальной конкуренции. В дополнение к институциональным элементам, которые создают кластеры и которыми уже обладают и Финляндия, и Сингапур, и Корея, в этих странах недостает культурной сердцевины, построенной на богатом смешении агрессивности и ориентации на работу в команде, на изоляции и на связности, а также на том, что страна мала, но имеет амбициозные цели.
Определить эту скрытую культурную составляющую экономики в числовом выражении трудно, но исследование ученых, сравнивших культуры 53 стран, частично сумело это сделать. В данном исследовании они попытались категоризировать страны в соответствии с тремя параметрами, которые особенно влияют на рабочее место: является ли оно более иерархичным или более демократичным, более решительным или более проявляющим заботу о человеке, более индивидуалистическим или более коллективистским?[225]
Исследователи обнаружили в Израиле необычную комбинацию культурных характеристик. Можно ожидать, что такая страна, как Израиль, где люди расцениваются как индивидуалисты, будет соответственно менее заботиться о других. Ожидалось, что личные амбиции будут конфликтовать с командной работой. И также можно было ожидать, что такой тип общества будет более иерархичен. В действительности Израиль показал высокие результаты в демократизме, заботе о других и индивидуализме. Если израильтяне конкурентны и агрессивны, то как они могут заботиться о других? Если они столь индивидуалистичны, как это может уживаться с недостатком иерархии и плоской организационной структурой?
225
Craig L. Pearce. Follow the Leaders // Wall Street Journal/MIT Sloan Management Review. 2008. July 7. http://sloanreview.mit.edu/business-insight/articles/2008/3/5034/follow-the-leaders/.