В результате всего этого император решил отправить обратно на континент, в Геную, гвардейского капитана Лубера, который ездил туда раньше вместе с Киприани, одним из его дворецких. Киприани, верный помощник Саличетти[176], министра полиции в Неаполитанском королевстве, знал многих людей в Генуе и Вене, которых он ранее видел в Неаполе и с которыми установил тесный контакт во время своей первой поездки с Эльбы. Капитану Луберу была поручена секретная миссия, которую он выполнил тактично и успешно. Бриг прибыл в гавань Генуи под предлогом — как и в прошлый раз — закупить вещи для батальона, а также мебель и хрусталь для дворца. Император послал императрице письма, которые она получила, ее ответы доставили на Эльбу, в Генуе установились тайные контакты. Капитану Луберу предлагали деньги для императора, его заверяли в преданности Наполеону.
В задачу миссии Киприани входило выяснение через лиц, чьи имена ему были даны, обстановки в дипломатических кругах в Вене и на самом Венском конгрессе, наблюдение за отъездом монархов, собравшихся в Вене, и немедленное информирование императора обо всем этом, а также создание в Генуе вместе с его друзьями тайной информационной сети, через которую каждую неделю императору направлялся бы бюллетень о происходившем в Вене. Киприани вскоре сообщил, что на Венском конгрессе говорят об опасности пребывания Наполеона столь близко от берегов Италии и Франции и о необходимости отправить его подальше, при этом упоминался остров Святой Елены. Император не мог поверить этому, но другой источник подтвердил эту информацию, и Наполеону была направлена копия секретной резолюции по этому вопросу; да и газеты открыто обсуждали этот план. Эта информация, доставленная бригом из Генуи, вынудила императора принять определенные меры предосторожности. Командующему военно-морским флотом Эльбы Шотару было приказано установить внимательное наблюдение за передвижением кораблей, курсировавших вблизи берегов Эльбы. Английские газеты, направляемые из Ливорно[177], на своих страницах в определенной степени подтверждали новости, доставленные бригом. Император, получив в первый раз эти новости, заявил: «Я не верю, что Европа желает взяться за оружие против меня; однако я бы не советовал им атаковать меня здесь: они дорого заплатят за подобную попытку. В моем распоряжении имеются шестимесячные запасы провианта, хорошая артиллерия и храбрые солдаты, готовые защищать меня. Мне гарантирована независимость Эльбы; я здесь у себя дома и никому не советую являться сюда и беспокоить меня». У внешних ворот острова были приняты дополнительные меры обороны. Император приказал вооружить британский форт, так как он не был соединен с крепостной фортификационной системой острова. Однажды, когда он руководил сооружением рва у подножия форта, к нему подошел мальчик примерно лет двенадцати и стал внимательно смотреть на него, при этом вид у него был очень счастливый. Император спросил его на итальянском языке, почему тот оказался здесь.
— Я пришел, чтобы увидеть вас. Говорят, что вы император Наполеон, это правда?
— Но что ты здесь делаешь?
— Я пасу моих коз.
— Они что, твои?
— Нет, они принадлежат хозяину.
— Ты им доволен?
— Не очень, он богатый, но мне платит мало.
— Ты будешь рад, если получишь другую работу?
— Да, если у меня будет хороший хозяин.
— Ну что ж! Приходи завтра в город и спроси гофмаршала, он найдет для тебя работу. Бертран, направьте его к Шовену, он определит мальчика в конюшни.
В тот же вечер маленький козопас вернул коз хозяину и попросил его благословения. Его бывший хозяин с готовностью удовлетворил его просьбу, но с гораздо меньшей охотой вернул мальчику небольшой долг.
Когда император покинул Эльбу, этот мальчуган последовал за императорской свитой. Произошли «Сто Дней», мальчуган получил небольшую сумму денег, чтобы выучиться на торговца, и затем уже маленький эльбанский козопас женился и стал неплохо жить в Париже.
Император также посетил примыкавший к Эльбе небольшой остров Пьяноса, на котором он распорядился построить форт под руководством офицера инженерных войск капитана Лараби[178] (позднее ставшего депутатом Национального собрания Франции). Император провел на острове несколько дней, расположившись в палатках капитана Лараби, а затем вернулся в Портоферрайо после того, как уладил довольно бурную ссору[179] между молодым капитаном и майором Рулем[180], адъютантом императора.
176
Кристофер Саличетти родился в Бастии в 1757 году, в семье из Плезанса, и изучал право в университете Пизы. Вернулся на Корсику и стал адвокатом верховного совета Корсики. Избранный депутатом от третьего сословия Корсики в Генеральные штаты в 1789 году, он в том же году подготовил проект декрета Национального собрания Франции, объявлявшего Корсику неотъемлемой частью Франции. После роспуска Национального собрания Саличетти представлял Корсику в Конвенте. Порвав с Паоли, он на некоторое время был вынужден бежать со своей родины. Нашел прибежище в Провансе, вступил в ряды армии Карто и стал союзником Барраса, Робеспьера и Фрерона в их стремлении разгромить врагов республики на юге Франции. В 1796 году он был назначен правительственным комиссаром армии Италии. На этом посту проявил себя как чиновник, очень преданный Бонапарту. Отличился на службе у Бонапарта, когда было заключено перемирие с Папой Римским. В 1797 году он вернулся на Корсику, где сотрудничал с Люсьеном Бонапартом. Избранный членом Совета Пятисот, он не стал сторонником 18 Брюмера, но Первый консул за это не обиделся на него: он знал администраторские таланты Саличетти, которые высоко оценил в Италии, и хотел и впредь использовать их. Он направил Саличетти в Тоскану, затем в Геную, чтобы в этих местах создать профранцузские группировки. Саличетти привлек внимание Жозефа Бонапарта, который стал в 1806 году королем и назначил его неаполитанским министром полиции. На этом посту Саличетти продемонстрировал незаурядные служебные качества и твердый характер. Во время восстания в Калабрии напуганный Жозеф подумывал о побеге из Неаполя, но остался там после настойчивых просьб своего министра полиции; в результате этого Саличетти добавил к своему посту также должность военного министра. Прибытие Мюрата в Неаполь в корне изменило ситуацию. Новый король знал, что за спиной Саличетти стояла его жена Каролина, влияния которой он опасался. Мюрат снял Саличетти с его поста, и тот вернулся в Париж. Но император направил его обратно в Италию, чтобы тот стал членом Совета, которому предстояло главенствовать в Риме (1809). Он только было устроился в Риме, как англо-сицилианская армия высадилась в Калабрии. Поэтому Саличетти проследовал в Неаполь, которому угрожал враг. Саличетти вновь занялся своими прежними обязанностями и спас положение. Но, несмотря на все это, Мюрат не стал держать его у себя и назначил Магеллу министром полиции. Саличетти умер совершенно неожиданно (1809), возвращаясь с обеда, который был дан в его честь его преемником. Таков был этот доблестный человек, столь высоко ценимый Наполеоном и которому верно служил Киприани. В глазах Наполеона Киприани смог заслужить самое высокое доверие.
177
Во времена Наполеона Ливорно был вторым — после Генуи — портом западной Италии. Он был свободным и нейтральным городом до создания Итальянского королевства. Когда Наполеон был выслан на Эльбу, его сестра Элиза покинула Тоскану, великой герцогиней которой была с 1807 года, и бывший монарх Фердинанд III вновь вступил во владение государством. В начале своего пребывания в Портоферрайо Наполеон направил Пон де л’Ерола в качестве своего эмиссара к Фердинанду, который встретил его очень приветливо, проявив искренний интерес к императору, которого он всегда называл своим «дорогим племянником». Он сообщил, что у него возникли большие трудности, когда он отговаривал реакционеров, желавших полностью ликвидировать наполеоновский кодекс.
Фоссомброни, министр великого герцога, держался также очень приветливо и с уважением говорил о Наполеоне. Он просил Пона умолять императора «быть очень осторожным», добавив, что «вы должны присматривать за Наполеоном, так как они хотят убить его». Пока Наполеон оставался на Эльбе, Ливорно продолжал быть центром и шпионажа, и контршпионажа.
В результате последних событий Эльба оказалась в центре внимания всей Европы. Особенно правительство Людовика XVIII стремилось не спускать глаз со свергнутого императора. Еще в июле 1814 года оно решило восстановить около острова консульство в Ливорно, ликвидированное в 1808 году после включения Тосканы в состав французской империи. Людовик XVIII назначил туда консулом надежного человека, генерал-адъютанта Мариотти, который получил конфиденциальные инструкции и значительные денежные средства.
Мариотти был корсиканцем из Бастии, служившим бригадным командиром во французской армии в 1799 году. Наполеон сделал его рыцарем, а потом офицером ордена Почетного Легиона. Затем Наполеон потерял к нему интерес. Вероятно, именно из-за того, что Мариотти был настроен после этого враждебно по отношению к Наполеону, а также из-за прекрасного знания итальянского языка и привычек Талейран выбрал его на должность консула в Ливорно. В начале августа 1814 года Мариотти отбыл в Ливорно.
13 сентября Талейран информировал Мариотти о своем отъезде на Венский конгресс, требуя, чтобы тот не спускал глаз с Эльбы и ее владельца.
Мариотти не терял времени и направил своих агентов во все маленькие порты между Ливорно и Сан-Стефано, чтобы они информировали его о мельчайших инцидентах и о всех передвижениях тех, кто направлялся в Портоферрайо или выезжал оттуда. Брюслатэ, командующий войсками на Корсике, поддерживал постоянную переписку с консулом в Ливорно; последний не забывал лично следить за Портоферрайо. О многих гостях, чье любопытство привлекало их на Эльбу, говорилось уже ранее. Мариотти понимал необходимость внедрения в эту космополитическую толпу надежных наблюдателей. Среди них один достоин специального упоминания: он прибыл в Портоферрайо из Ливорно под видом перекупщика растительного масла. Его имя остается загадкой, но он всегда назывался «торговцем растительным маслом». Под предлогом занятия торговлей заводил полезные контакты. Он сумел познакомиться чуть ли не со всеми иностранцами, прибывавшими на остров, с гражданскими служащими острова и с корсиканскими, французскими и итальянскими офицерами. Он записывал в свою записную книжку все, что слышал, и сообщал об этом Мариотти в виде дневника. Его отчеты, написанные на итальянском языке, представляются достаточно интересными.
178
Мари Дени Лараби родился в 1792 году. Когда ему исполнился 21 год, он в звании лейтенанта инженерных войск добровольно отправился на Эльбу. Тогда не оказалось ни одного свободного офицера инженерных войск, готового поехать на этот остров. Ранее Лараби отличился на военной службе в Саксонии и во Франции, а в 1814 году был направлен на службу в генеральный штаб императорской гвардии.
Он высадился на Эльбе в июне 1814 года. Наполеон встретил его с исключительной сердечностью и определил под начало капитана Рауля, командира военных инженеров.
Когда он вернулся во Францию, его произвели в капитаны, после чего Лараби занялся политикой, в которой он проявил себя очень активным деятелем, став в конце концов депутатом Национального собрания Франции. Он всегда оставался верным семье Наполеонов и в соответствии с императорским декретом стал сенатором в 1853 году. После революции 1870 года он вернулся к частной жизни.
179
От других свидетелей, в первую очередь от Пон де л’Ерола, нам известно об инциденте, упомянутом здесь Маршаном. Когда Наполеон решил вооружить остров Пьяносу, он приказал лейтенанту Лараби отправиться на остров и построить там форт на 100 солдат с 8 пушками, передав в его распоряжение четыре восьмидюймовых орудия и четыре четырехдюймовых, отряд гренадеров, отряд артиллеристов и сто солдат из десантного подразделения. Наполеон лично определил для Лараби точное место строительства казарм и форта. Он даже показал на карте скалу, возвышавшуюся над островом, сказав при этом: «Именно здесь ты должен расставить свои пушки. В течение ближайших 24 часов установи их и открывай из них огонь по всем, кто попытается высадиться на остров вопреки твоему приказу».
180
Но ранее Наполеон назначил командующим островом майора Готтманна, который возражал против строительства казарм, желая построить вместо них дом. Это намерение Готтманна привело к бесконечным и бурным спорам. Когда Наполеон вновь посетил остров, чтобы посмотреть, как идет строительство форта, он поблагодарил Лараби за проявленное рвение и объявил порицание Готтманну. Главный адъютант императора, майор Руль, встал на защиту Готтманна. Между Рулем и Лараби произошел резкий спор на повышенных тонах. Император предотвратил готовую было возникнуть в результате этой ссоры дуэль, заявив Лараби: «Я запрещаю тебе драться на дуэли». Но для того, чтобы показать свое одобрение действиям Лараби, император отстранил майора Готтманна от командования островом.
Майор Руль, обладавший буйным характером, прибыл на Эльбу после Наполеона. Он утверждал, что был артиллерийским майором, не упуская случая демонстрировать свои симпатии по отношению к Наполеону. Руль на Эльбе был тепло принят солдатами императорской гвардии и вскоре получил должность главного адъютанта Наполеона. Однако когда выяснилось, что он был только капитаном, у него стали возникать шумные перебранки с гвардейскими офицерами.