— Это — ваше право, — качнул головой мужчина. — И могу вас заверить и в том, что не претендую ни на душу, ни на… тело этой девушки.
— Так какого хоба вам от нее вообще надо?! — вскинулся с другого бока от меня Зача.
— А это уже — не ваше дело.
— Я — ее жених!
— А я — ее новый опекун. И согласия на брак с вами пока не давал.
— Оно нам и раньше не понадобилось.
— Буду иметь в виду на ближайшие пять месяцев.
— Да к чему же так долго тянуть? — зло ощерился Зача. — Может, прямо сейчас и решим проблему с опекунским согласием?
— Я так понимаю, — выдохнул капитан «Летуньи», — первая часть процедуры…
— Я согласна…
Повисшая над палубой тишина разорвалась над моей головой сразу с обеих сторон:
— Зоя! Ты в своем уме?!
— Сестренка! Да ты не…
— Зача, ты ведь сам говорил, что я — сумасшедшая. Это только правильные дамы благородно принимают смерть от любимого и брата. А я себе такого не хочу, — развернулась я к обоим своим родным мужчинам. — Я не хочу вас потерять. Я вас только нашла. И…
— Зоя, я тебя никому не отдам, — ухватил меня за руку Зача. — Пусть для этого…
— Не надо «для этого». Не надо. Считай, мы лишь отложили нашу свадьбу. Арс?
— Что, сестренка? — обхватил он меня за плечи.
— Ты ведь сам видишь, что итог — один. Их в два раза больше. И по морю они догонят. Ведь так?.. Зача, я тебя люблю. Обними и ты меня, пожалуйста… Спасибо… Я обязательно к вам вернусь… Обещаю…
Глава 7
Я подбирала их, как коллекцию. Одну за другой. Яркими миниатюрами развешивая перед распахнутыми в пустоту глазами: мама — улыбается; отец — обернулся в проеме двери; поджавшая губы Люса; Арсений на ветке оливы болтает ногами; маэстро в своей соломенной шляпе и, конечно, Зача — пытается выглядеть важным и искушенным жизнью, а выходит все одно… кот. Однако «…чтобы весь твой мир умещался в заднем кармане штанов». Спасибо тебе.
— Спасибо, — драгоценные картинки сложились в светящуюся колоду и, за неимением штанов, полетели в нагрудной кармашек платья. Я протерла глаза и уже осознанно обвела ими маленькую чистую каюту… Теперь — можно. Теперь — я готова.
Тихий стук в дверь проверил мою «готовность» на крепость. Затем вновь проверил… Потом еще раз… И…
— Монна Зоя! Капитан приглашает вас на обед! — гнусаво разродились, наконец, с коридорной стороны.
— Да чтоб ему этим обедом… — проблеяла я под нос с каютной койки… А что ему с обедом?..Ну и дура. Даже ругаться не умеешь. Это, в портовом то городе.
— Монна Зоя, капитан очень настаивает!
— Да что вы говорите?! Настаивает он. Наверное, на болиголове[16].
— Так, каков ваш ответ?!
— А вы дословно всё воспроизведете?!
За дверью, почуяв подвох, затихли. Потом, все ж, рискнули уточнить:
— Что именно?!.. Только капитан просил уведомить: если вы не послушаетесь, он сам за вами спустится!
— Странно! А я думала: из преисподней наоборот поднимаются!
— Мне именно это капитану воспроизвести?! — явно осудили меня тоном.
— Так точно! — пылко уверила я текстом. — И если вы здесь постоите, я еще что-нибудь придумаю — у меня с ругательствами плохо! А может, сами подскажете?! Из задорно-морского?!
Приглашающая сторона потрясенно охнула и предприняла последнюю попытку:
— Монна Зоя! Наш капитан — серьезный, уважаемый человек и с вашей стороны…
— Не сквозит! — подпрыгнула я на койке. — С моей стороны уж точно, не сквозит и не каплет! Так что, передайте своему… уважаемому капитану: пусть он употребляет все, что «настоял» в одиночку! А я с ним увижусь лишь четырнадцатого декабря! Он — в курсе этой даты!.. Вы еще там?.. Я одно ругательство вспомнила!.. Про лысого дракона, — добавила уже без всякой надежды на «взаимность», и шлепнулась обратно на жесткий корабельный матрас.
Браво, Зоя! Выступление было дебютом, аплодисментов не сорвало, однако слушатель остался явно под впечатлением. Надеюсь, суть до места не растрясет. Что же касается здравого смысла… Вот здесь вышло… скажем так, его «небольшое» отсутствие. А, хотя…
— Главное — суть. И у нас с вами теперь, сэр капитан, война. А что вы думали? — и надолго впала сама в задумчивость…
Тщетные попытки влезть в чужие мысли ни к чему доброму не привели — я вообще койку решила не покидать (на всякий случай). Так и лежала, пялясь в дощатый потолок. Слушая скрип шагов над головой в сопровождении шума моря и далеких мужских перекличек. А потом, уже в темно-серых сумерках, заснула. И очнулась от душераздирающих звуков — в коридоре драили под песню пол. Выводилось с душой. В нужных местах с бряканьем швабры об ведро и цветастой прямой речью:
16
Трава, применяемая, в основном, в черной магии. По устойчивым слухам обывателей, является «верным соратником» большинства ведьм.