На другой день, действительно, по жребию выпало, что царь должен был отдать свою дочь на съедение змию. Все пошли ее провожать до того места, где ее надо было оставить, а Иван-царевич пошел к Дивьему мужу. Дивий муж напоил, накормил его, отдал ему стопудовую палицу и богатырского боевого коня и сказал: когда победишь змия, то спеши приехать сюда, не показываясь царю.
Сел Иван-царевич на коня, привязал к боку палицу и поехал сражаться с змием. Скоро он увидел царевну, которая сидела на берегу моря и горько плакала, дожидаясь смерти. Иван-царевич, не показываясь ей, спрятался за ближнее дерево. Вдруг видит он: море заколыхалось и вышел из него змий. Иван-царевич выехал из засады и бросился на змия. Долго бились они, наконец Иван-царевич так ловко ударил палицей по голове змия, что он тут же издох. Хотел он тотчас же ехать, чтобы царевна не узнала его, но заметил на руке своей большую рану, из которой текла кровь, и подошел к царевне, чтобы та перевязала ему рану. Царевна перевязала ему руку своим шелковым платком, стала благодарить за свое спасенье и просила ехать вместе с нею во дворец к отцу ее. Но Иван-царевич, помня наказ Дивья мужа, не сказал ей ни слова, повернул своего коня и уехал. И лишь только он скрылся из глаз, как конюх Девкин сын выскочил из-за кустов с ножом в руках и сказал царевне: если ты не скажешь отцу, что я спас тебя от змия, то я тебя зарежу.
Царевна испугалась, дала ему верное слово назвать его освободителей от змия.
Вот приходят они во дворец к царю. Царевна подвела Девкина сына к отцу и сказала, что он ее спас от змия. Царь обрадовался, увидав свою дочь живою, и в награду за спасение своей дочери обещал Девкину сыну отдать за него дочь, а в приданое дать полцарства. Назначили и день свадьбы.
Когда узнал об этом Дивий муж, дал Ивану-царевичу волшебное колесо и гусли, велел ему одеться стариком и идти в заповедный луг, который находился недалеко от царства. При посредстве волшебного колеса Иван-царевич выстроил золотой дворец и стал играть на гуслях волшебные песни.
Услыхала эти песни царевна, и посылает свою няньку узнать: кто так хорошо играет.
Нянька пришла в заповедный луг и увидала золотой дворец. Вошла она во дворец — во всех комнатах благоухание, из первой комнаты прошла во вторую, потом в третью — никого нет. Наконец, в последней комнате увидела прекрасного юношу, играющего на гуслях, и так заслушалась его песен, что не могла сойти с места.
Между тем, царевна ждала, ждала, не могла дождаться няньки. Посылает она другую, и та также не возвратилась. Не вытерпела царевна, и пошла сама. Приходит во дворец, видит: няньки ее сидят, а прекрасный юноша играет на гуслях. Царевна тотчас же узнала в нем своего избавителя от змия, подошла к нему, и просила идти с ней к царю. Иван-царевич и пошел. Пришли они к царю, и она рассказала, как он ее избавил от змия, а равно и о том, как Девкин сын хотел ее зарезать. Царь так рассердился, что велел тотчас же отрубить голову Девкину сыну, а Ивана-царевича женил на своей дочери.
Записано в Вологодской губ., в Великом Устюге.
ЕЛЕНА ПРЕКРАСНАЯ[36]
Не в котором царстве, не в котором государстве, именно в том, в котором мы не живем, жил был царь с царицей, а у них была дочь Елена Прекрасная. Она была хороша, только в том беда, — много башмаков изнашивала. Елена Прекрасная каждую ночь уходила, потому и башмаков много изнашивала, а уходила она за тридевять земель в тридесятое царство к одному любовнику, и никто не мог ее заметить.
Однажды царь сделал заявление во всем своем царстве: не выищется ли такой человек, который усмотрит, куда его дочь уходит? И вот нашелся один пастух; приходит к царю и говорит ему: ваше царское величество! я слышал ваше великое слово, будто бы ходит дочь ваша неизвестно куда, и никто усмотреть не может. Я это дело могу разузнать — куда она ходит.
Отвечает ему царь: ежели вы узнаете, то я за вас ее замуж отдам.
Наступает вечер. Угостившись, пастух лег отдохнуть на диван одной залы, но прикинулся нарочно, будто заснул. Вдруг приходит Елена прекрасная и говорит: прощай, мой друг, я уж пошла, а ты едва ли не проспишь здесь на диване. Пастух же, вставши, пошел за нею вслед. Долго они шли, и дошли до лесу с медным листьем; пастух, взявши, сорвал один листок и положил в карман. Недалеко отошли еще, и увидал пастух: в стороне леса дерутся два чертенка. Подходит он к ним и говорит: что, ребята, об чем деретесь? — делим после деда-прадеда сапоги скороходы и не можем разделить. — Так давайте, я вам разделю? — Раздели, пожалуйста! — А вот бегите в лес — который скорее листье сосчитает, того и сапоги. Черти побежали в лес считать листье, а он взял, надел сапоги, и ушел. Черти и сейчас бегают.
Вот доходят они до лесу с серебряным листьем. Пастух, взявши, сорвал листочек, опять положил в карман и опять увидел — в стороне леса два чертенка дерутся. Пошел к ним. — Ну что, ребята, об чем деретесь? — Об том, что после деда-прадеда делим шляпу-невидимку и не можем разделить. — Давайте, я разделю. Бегите в лес, считайте листье: который скорее сосчитает, того и шляпа. — Черти убежали, а он надел шляпу и пошел рядом с Еленой прекрасной.
Дошли они до лесу с золотым листьем. Взял он, сорвал листок, и опять положил в карман. И увидел в стороне лесу — дерутся два чертенка, подошел к ним и спрашивает: что вы, ребята, делаете? — делим после деда-прадеда саблю-саморубку, не можем разделить. — Давайте, я вам разделю. — Раздели, брат, пожалуйста. — Бегите в лес, считайте листье, который скорее сосчитает, того и сабля. Взявши пастух саблю, и отправился вперед.
Пришли они к ее любовнику. Этот сейчас ее принял, посадил за стол и начал угощать водкой, а пастух в шляпе невидимке сел с нею рядом. Они занялись разным разговором. Налил любовник рюмку водки, и потчует свою любовницу, она отставила рюмку. Пастух, взявши рюмку, и выпил. Любовник опять стал потчивать: ну что же, душечка, выкушайте рюмочку! Она, взявши рюмку: ах, вы потчуете гостей пустой рюмкой! — Да как же, я ее наливал! — Нет, должно быть, не налили.
Посидели так, поразговаривали, и стала Елена прекрасная сбираться домой, отблагодарила за хлеб, за соль, и за угощение и отправилась в путь. Пошел за ней и пастух.
Вышли из того царства вон; пастух пошел вперед, пришел во дворец и лег опять на тот диван, на которм спал раньше.
Является Елена прекрасная, подходит к нему. А, душа моя, что-то высмотрел? Кажется, что проспал! — Раздевшись, она тоже легла спать.
Вставши утром рано, царь призывает к себе пастуха. Является пастух. — Ну что же, брат, высмотрел, куда ходит моя дочь? — высмотрел. — В это время и дочь является перед родителем. — Ну вот, дочь моя, теперь узнали, куда ты ходишь! — Не может быть, чтобы мог кто усмотреть. — И спрашивает она пастуха: ну, скажи, брат, коли усмотрел, какими местами я шла? — Пастух вынимает из кармана медный листок и говорит: ну вот шли таким лесом, потом подал серебряный и золотой. — Ну еще когда вы были у своего любовника и потчивал он вас водкой, вы взяли простую рюмку, потому что налитую я выпил. — Ну, брат, молодец.
Царь выдал за пастуха свою дочь. Прожили они месяц-другой. Вот однажды легли они спать, и говорит Елена прекрасная своему мужу: Супруг мой любезный! расскажи, каким вы способом могли в то время усмотреть, что я ходила за тридевять земель в тридесятое царство? — Таким способом, что я сам за вами ходил.
И написавши он к старому любовнику письмо, чтобы явился он со всем своим войском, и выручил бы ее из объятий немилого мужа. Старый любовник, прочитавши письмо и очень сожалея о том, в зависти собрал многочисленное войско и подступил под город. Пастух, узнавши об этом, много не сомневался, надел на себя сапоги скороходы, шляпу невидимку, взял саблю саморубку, устремился на неприятельские войска, и вскоре побил до единого воина, едва только мог спастись один любовник. И возвратился пастух домой цел и невредим.