Отказывая в удовлетворении исковых требований, суд исходил из того, что истец не представил суду доказательства технической возможности выделения в натуре изолированных комнат и возможности раздела квартиры без изменения целевого назначения объекта (в силу части 2 статьи 288 ГК РФ жилые помещения предназначены для проживания), а также возможности технически провести раздел данной квартиры в соответствии с санитарно-техническими нормами, нормами пожарной безопасности, без несоразмерного ущерба имуществу, находящемуся в общей собственности. То есть истец не представил суду доказательства того, что квартира является делимым объектом. А как видно из материалов дела, на спорной жилой площади находились кухня размером 5,8 кв. м и раздельный санузел, а техническая возможность передачи истцу изолированной части подсобных помещений, так же как и оборудование отдельного входа, отсутствовала[115].
Из сказанного следует, что для определения делимости квартиры станут существенными многие ее свойства. Так, важно уточнить, есть ли, помимо изолированных комнат, отдельные санузлы, кухни, иные подсобные помещения, возможен ли технически раздел данной квартиры в соответствии с санитарно-техническими нормами, нормами пожарной безопасности, без несоразмерного ущерба имуществу, находящемуся в общей собственности, возможно ли оборудование отдельного входа. Это касается не только квартир, но и жилых домов или дач.
Также важно отметить, что в судебной практике раздел в натуре исключается в случаях, когда он невозможен без нанесения несоразмерного ущерба имуществу. При этом под таким ущербом понимается невозможность использования имущества по целевому назначению, существенное ухудшение его технического состояния либо снижение материальной или художественной ценности (речь идет, например, о коллекции картин, монет, библиотеках), возникшее неудобство в пользовании и т. п.[116]
Следует отметить, что большая площадь помещения еще не означает его «делимость».
ДЛЯ ЮРИСТОВ:
Примером этому может служить Определение Судебной коллегии по гражданским делам Верховного Суда РФ от 16 апреля 2019 г. № 4-КГ19-4, включенное в Обзор судебной практики Верховного Суда РФ № 2 за 2019 г., утвержденное Президиумом Верховного Суда РФ 17 июля 2019 г.[117] В рамках дела, по которому вынесено указанное Определение, рассматривался спор о разделе наследственного имущества, в том числе большого дома, и один из наследников настаивал на своем преимущественном праве на этот объект недвижимости, поскольку он постоянно им пользовался и нес бремя содержания.
При решении судом вопроса о возможности раздела в натуре спорного жилого дома по делу были назначены и проведены две судебные экспертизы. Как в одном, так и в другом экспертном заключении эксперты пришли к единому мнению о том, что спорный жилой дом является неделимым. При этом в одном из экспертных заключений в обоснование вывода о неделимости спорного объекта недвижимости указано, что для реального раздела необходимо будет выполнить реконструкцию объекта и его несущих конструктивных элементов, в результате чего строению будет нанесен несоразмерный ущерб – изменится в худшую сторону объемно-планировочное решение, так как уменьшатся площади и изменится назначение помещений. В другом экспертном заключении указано, что раздел жилого дома изменит конструктивные и другие характеристики надежности и безопасности здания и приведет к существенному ухудшению его технического состояния. Поэтому эксперт также сделал вывод о том, что раздел жилого дома технически невозможен[118].
Однако суд апелляционной инстанции, по мнению Верховного Суда РФ, в нарушение статьи 86 ГПК РФ немотивированно отверг указанные выше экспертные заключения и, не обладая специальными знаниями в области строительства, исходя лишь из значительного размера спорного объекта недвижимости (499 кв. м) и большого количества помещений различного назначения в доме (более 30), пришел к выводу о возможности его раздела[119].
При таких обстоятельствах вывод суда апелляционной инстанции об отказе в признании за наследником преимущественного права на спорный объект недвижимости был признан Верховным Судом РФ неправомерным[120].
116
Пункт 35 Постановления Пленума Верховного Суда РФ № 6, Пленума Высшего Арбитражного Суда РФ № 8 от 1 июля 1996 г. «О некоторых вопросах, связанных с применением части первой Гражданского кодекса Российской Федерации» // Справочно-правовая система «Консультант Плюс».
117
Определение Судебной коллегии по гражданским делам Верховного Суда РФ от 16 апреля 2019 г. № 4-КГ19-4, включенное в Обзор судебной практики Верховного Суда РФ № 2 за 2019 г., утвержденное Президиумом Верховного Суда РФ 17 июля 2019 г. // Справочно-правовая система «Консультант Плюс».