В любом случае покупатель платит аукционному дому премию (плюс агентские, если в сделке участвуют посредники). Если дилер получает проценты по всем своим продажам как на первичном, так и на вторичном рынке, то покупатели на аукционе платят комиссию от цены «из-под молотка». Ее сумма может доходить до 25 % от цены[17]. Аукционный дом может снизить или еще как-либо обговорить комиссионное вознаграждение — сумму, которую платит продавец за возможность выставить произведение на аукционе, или даже разделить с продавцом премиальные покупателя. Цена за предмет, заплаченная покупателем, ни в каком случае не может быть пересмотрена. Если же в торгах принимает участие и третья сторона, например Live Auctioneers или BIDnow, то тогда будет взиматься дополнительная плата, чаще всего около 1 % от цены «из-под молотка». Все тарифы и прочие существенные моменты будут указаны в договоре об условии проведения торгов, который покупатели должны внимательно изучить перед началом аукциона. Условия проведения торгов включены в каталог аукциона и обычно размещаются в интернете.
Покупка предметов искусства на аукционах — это прекрасный способ приобрести ценную работу из числа тех, на которые не сформирован первичный рынок. Когда вы попадаете на арт-ярмарки, такие как TEFAF, то не устаете удивляться надбавкам галерей на те работы, которые недавно были проданы на аукционах. Картина Диего Веласкеса (1599–1660), которую на ярмарке 2013 г. Отто Науманн продавал «всего» за $14 млн, была чуть более года ранее куплена дилером на Bonhams Лондон за $4,7 млн. На той же ярмарке лондонский дилер Дэниел Кац продавал египетскую скульптуру Изис, датированную приблизительно 664–525 гг. до н. э., за $7 млн, то есть с надбавкой в $3,3 млн по сравнению с ее ценой продажи на Christie’s Лондон всего за пять месяцев до этого[18]. Почему коллекционер должен покупать работы по сильно завышенным ценам, если он сам мог купить эту вещь на аукционе всего на несколько месяцев, а то и недель раньше? Возможно, потому, что покупка у дилера означает получение некой гарантии подлинности или включает в себя реставрационные работы, маржа остается значительной.
Неудобство покупок на аукционах состоит в том, что необходимо следить за их расписанием по календарю. В галерею же или в офис к дилеру вы можете прийти в любой момент и даже купить что-то прямо на месте. Кроме того, всегда имеется опасение, что желаемая работа вам не достанется, особенно если вы как коллекционер чувствуете, что просто не переживете, если не приобретете ее для своей коллекции. Помимо этого, в пылу торга существует опасность слишком завысить ставку и потом мучиться раскаянием. Подобное особенно часто случается на жарких торгах с игрой на повышение, когда кажется, что лот за лотом бьет верхние границы предварительной оценки. Слишком легко поддаться атмосфере момента, особенно если произведение так манит, и в зале или на телефоне сидит конкурент или даже несколько конкурентов, а аукционист умело разжигает интерес публики. В арт-мире бытует множество историй о том, как коллекционер купил на аукционе работу по сильно завышенной цене лишь только для того, чтобы обойти противника. Расчетливым коллекционерам стоит определить свою личную пороговую сумму до начала аукциона и дисциплинированно ее придерживаться. При определении этой цифры следует учитывать премиальные, потому что они считаются частью цены покупки. В расчеты следует принимать и остальные расходы, такие как налоги и стоимость перевозки.
Обычно история выставляемых лотов не разглашается, если только она не добавит им значимости и, соответственно, стоимости. Чаще всего указывается происхождение из «американской/европейской/известной коллекции». Из-за требований конфиденциальности для всех сторон сделки прочую информации часто практически невозможно добыть (хотя в будущем такая практика может измениться)[19].
Коллекционерам также будет полезно знать о приеме, к которому прибегают аукционисты, для увеличения активности торга. Ведущий аукциона делает вид, что увидел еще одну номерную карточку в зале торгов, хотя никакой карточки не было (в англоязычном мире это явление называют «люстровый биддинг», или «биддинг от стены», и «последовательный биддинг»). Подобные театральные жесты направлены не к живым участникам аукциона, а скорее к люстрам, стенам и другим деталям интерьера. В большинстве юрисдикций такое поведение аукциониста, стремящегося поднять ставки как минимум до резервной цены, вполне законно. В подобном случае у коллекционера, делающего ставки из своего конца зала, может сложиться странное ощущение, что он ставит против самого себя.
17
В марте 2013 г., на момент написания книги, аукционный дом Christie’s взимал 25 % комиссии с покупки стоимостью до $75 000, 20 % с покупки в диапазоне от $75 001 до $1,5 млн и 12 % с покупки на сумму свыше $1,5 млн. Аукционный дом Sotheby’s взимает 25 % комиссии при цене «из-под молотка» до $100 000, 20 % при цене от $100 000 и до $2 млн и 12 % при цене свыше $2 млн.
18
Scott Reyburn, «Billionaires lured to TEFAF Maastricht 2013 by ‘reasonably priced’ $14 million Velasquez»,
19
Средневековый английский закон гласит, что в договор купли-продажи требуется вносить не только номер покупателя, но и имя продавца предмета, реализуемого через аукцион. Согласно этому документу, в конце 2012 г. Верховный суд Нью-Йорка постановил, что аукционные дома Нью-Йорка обязаны раскрывать имена продавцов произведений. На это решение была подана апелляция, подробнее: Tom Mashberg, «Lawyers Fight To Keep Auction Sellers Anonymous», New York Times, February 4, 2013, p. C1. (Впоследствии апелляция была выиграна, и старую норму об анонимности продавцов удалось сохранить. —