На лестнице девочка остановилась. Она явно кого-то ждала — как выяснилось, долговязого азиатского паренька. Потом они вдвоем зашагали в направлении улицы Парламент. Чувствуя себя почти невидимкой в этом районе собачников, Рон следовал за ними на достаточно близком расстоянии. Все в ней вызывало у него восхищение: худенькие смуглые ручонки, острые локотки, чем-то смахивающие на шарниры, пружинящий шаг, угловатые худые плечики, с которых свисал далеко не легкий рюкзачок, и сам этот рюкзачок сиреневого цвета с рисунком из розовых маргариток.
И опять они с пареньком шли по улице к северу и исчезли за дверью магазинчика видеофильмов. Однако на этот раз мальчик почти сразу вышел оттуда и двинулся куда-то дальше. Рон пару минут подождал, потом вспомнил, что у подруги Нэнси — Энджи в этом районе маникюрный салон, и прошел немного дальше, до автобусной остановки, где смешался со стоявшими там в ожидании автобуса людьми. Прошло еще пять минут, потом десять. Подъехал автобус. Рон уже было подумал, что Рэчел вышла с черного хода, но зачем ей было это делать?
Он привязал Ташу к оборудованной для велосипедов стоянке. Ему надо было знать, что там держит девочку.
Рэчел сидела на стуле за прилавком и что-то рисовала в блокноте фломастером. Ни она, ни стоявшая за кассой женщина на него даже не взглянули. Женщина была миниатюрной блондинкой с жестким, удлиненным лицом. Рон неторопливо прошел вдоль стены, где были выставлены новые поступления, взял какой-то диск и стал вертеть его в руках, делая вид, что внимательно рассматривает цветастую обложку.
— Это же надо, какие ты мне густые брови нарисовала! — сказала женщина.
— Мам, но у тебя же есть брови, — ответила ей Рэчел. — А еще — смотри! Я за тобой тень твою нарисовала.
Рон положил фильм на место. В этот момент в магазинчик вошли несколько подростков, и он незаметно проскользнул мимо них к выходу.
На противоположной стороне улицы был открыт ресторанчик. Он перешел к нему и сел за один из столиков, вынесенных на тротуар, Ташу он опять привязал к ограде. Магазинчик закрывался в полночь, но Рон был уверен, что мать или кто-нибудь другой задолго до этого отведет Рэчел домой. Если она жила в этом районе — а скорее всего, так оно и было, — он сможет выяснить, где именно.
Отъезжая в фургончике от мотеля «Каса Эрнандес» Рон увидел, как осветилась огнями Си-Эн Тауэр[11]. Вид телебашни всегда его подбадривал и успокаивал. Ее футуристический образ вселял в него надежду своей невероятностью: башня тянулась вверх как стрелка огромных настенных часов, очень модных в пятидесятые годы. Рону трудно было поверить, что всего десять дней назад ему хватало самообладания, чтобы просто сидеть в каком-нибудь кафе и пить только кофе.
Теперь он пил в основном крепкие напитки и давно уже не бывал на людях. Начинал сразу после завтрака с пары пива. К закрытию мастерской, когда пора было ехать к школе «Спрюс Корт», где в три двадцать звенел звонок, он пропускал еще четыре-пять бутылочек пива и двойную порцию виски. Каждый день он парковался в новом месте, что могло ввести в заблуждение жителей квартала, но не Ташу: она знала, куда они направляются. Псинка, кажется, даже чувствовала, что их интересовала именно Рэчел, потому что, когда мальчик оставлял Рэчел (в магазинчике или — уже вторую пятницу подряд — около дома), Таша хотела идти за ней дальше и тянула к дверям.
Того же хотелось и Рону. Он чувствовал себя лучше и уже не был на таком взводе, как раньше. Возвращаясь в мастерскую, он теперь с настроением работал, пока его не покидало ощущение приподнятости. На закате он снова ездил к ее дому — на этот раз ему надо было убедиться, что девочке не грозит какая-нибудь опасность. По выходным это была его единственная поездка, что немного угнетало, и он пытался выйти из этого состояния, постепенно увеличивая дозу спиртного. В душе он надеялся, что увидит дом Рэчел, объятый пламенем, или услышит ее крики о помощи.
В тот день сразу по возвращении домой Рона охватил безотчетный страх, и он тут же поехал обратно нести свою вахту в проулке у мусорных контейнеров за аптекой. Он околачивался там, пока девочка с матерью куда-то не отправились на машине. Рон последовал за ними.
Ему было ясно, что для Нэнси надо придумать какую-то легенду, объясняющую его отсутствие по вечерам. Она ему наверняка звонила… и ей, скорее всего, тоже было ясно, что с ним что-то происходит. Пару дней назад она поставила вопрос ребром и напрямую спросила, встречается ли он еще с кем-нибудь.
11