Вы говорите о стиле письма Бунина к Толстому. Первый я этого не сказал бы, но теперь каюсь; меня тоже чрезвычайно резнули и отдельное слово, и весь тон его обращения к Толстому (начиная со слова «многоуважаемый»). Неужели Иван Алексеевич тогда был другой?! Кстати, письма И<вана> А<лексеевича> напечатаны в «Н<овом> р<усском> слове» не целиком.
Согласен с Вами относительно Константина Леонтьева, я о нем писал в «Ульмской ночи» как об очень выдающемся писателе. Отдельные мысли в особенности у него часто бывали удивительные. От Сов<етской> энциклопедии у меня было впечатление, что твердой «литературной политики» у них не установилось, — по крайней мере, в отношении прошлого. Иногда цитировали и даже хвалили «реакционеров», чаще замалчивали, как Леонтьева.
Погода у нас действительно прекрасная, но настроение у меня и у Т<атьяны> М<арковны> никак не весеннее. Иногда становится совсем худо. Ах, как жаль, как жаль (говорю с полнейшей искренностью, «стопроцентной»), что Вы не живете в Ницце: так хотелось бы с Вами поговорить «обо всем». Кстати, не так давно, хотя Масляная еще не наступила, мы с Масловским и Сабанеевым (они для поднятия настроения пили водку) ели блины у Ретинского[590], и Леонид Леонидович, со слов госпожи Шимкевич[591], сообщил, что Вы приедете в Ниццу на Пасху! Верно ли это?
Шлем Вам оба самый сердечный, дружественный привет, лучшие наши пожелания. Не забывайте, очень прошу.
Не знал, что Ляля считается у масонов «нашей сменой и надеждой». Кто это Вам говорил?
Приложение. Г.В. АДАМОВИЧ — Т.М. АЛДАНОВОЙ. 23 февраля 1959 г. Манчестер
3, Scarsdale Road Victoria Park Manchester 23/II-59
Дорогая Татьяна Марковна.
Мне хочется написать Вам несколько слов к годовщине Марка Александровича, хотя что именно написать, не знаю: Вы это поймете сами. Повторять, что в словах ничего не выразишь, как будто бы ни к чему, но ведь действительно это так! Есть люди, которых нельзя забыть, и Марк Александрович был одним из таких, очень редких людей. Я не могу сказать, что был его ближайшим другом: наверное, у него были друзья гораздо ближе меня! Но в памяти у меня остался след навсегда от наших встреч и бесед, от всего его душевного облика, даже как будто от всего, чего он по своей сдержанности не успел и не хотел сказать, о чем промолчал.
Вы, наверно, будете в один из ближайших дней на кладбище. Пожалуйста, положите на могилу М.А. какой-нибудь, самый маленький цветок от меня. Это — не сентиментальность, не условность, это — то, что мне сейчас хотелось бы сделать самому.
Ваш Г. Адамович
590
Ретинский (Ратинский) Павел Петрович (1896–1970) — предприниматель, меценат, после революции в эмиграции в Ницце, хозяин магазина и ресторана «Рысак».