Носильщики уложили Керен и Шеннон на нижнюю палубу трехпалубного корабля. Я положил вещи, завел на борт остальных детей, и мы отчалили. Вот так, внезапно, наши друзья из Аузилиадоры исчезли, сгинули в амазонскую ночь. Увидимся ли мы еще? Что с нами будет? Не в силах успокоиться, я поспешно развесил пять гамаков, которые нам дали взаймы соседи в Аузилиадоре: вдруг Калеб или Кристин упадет за борт, или кто-то наступит на Керен и Шеннон, которых положили прямо на палубу, или у нас украдут то немногое, что мы везли с собой. Развесив гамаки, я перевел всех на вторую палубу и перенес туда наши пожитки. Тюки я сложил под свой гамак, потом уложил детей спать и попытался заснуть сам. Я повесил гамаки вплотную друг к другу, чтобы сразу услышать, если кто-то проснется и позовет меня.
На верхней палубе корабля находился бар, под самой нижней — трюм. Сам корабль был грязный, палубы покрывал толстый слой бурой краски, поручни были выбелены, а корпус крашен в синий цвет. Все остальное было белое. Про такие суда я только читал, а воочию видел впервые. Всего на нем было порядка сотни пассажиров.
Пассажирские суда по всей Амазонии — будь то Бразилия, Перу, Колумбия или другая страна — строят примерно одинаково. Сначала строят прочную раму для корпуса из досок толщиной в семь-десять сантиметров; для них берут крепкое, хорошо переносящее воду дерево, например «итауба». Небольшие суденышки бывают обычно размером девять метров на три. Остальную часть обшивки для корпуса набирают из досок пять-семь сантиметров толщиной и законопачивают щели пенькой или канатом, смолят и красят. Канат и пеньку загоняют в щели мушкелем и конопаткой (это деревянный молоток вроде киянки и узкое железное зубило). Корпус судна (по-португальски batelão) должен выдерживать удары коряг, иногда больше него самого размером, которые попадаются на реке в сезон дождей, а в сухой сезон без пробоин проходить мели и подводные камни.
Носовая часть нижней палубы отведена под хранение запасов, а кормовая — под машинное отделение и приводящий вал. Выше находится главная палуба, а над ней обычно — еще одна. Высота палуб такая, что внутри судна невозможно стоять выпрямившись. Наверху переборок, как правило, нет из-за жары — только невысокие выгородки и опоры верхней палубы. К потолкам прикреплены бруски, чтобы подвешивать гамак; если идет дождь, с краев верхних палуб свешивают брезент. В корпусах нередки течи, но в основном эти суденышки надежны и хорошо делают свою работу. А поскольку их конструкция, силовая установка и требования к эксплуатации одинаковы во всей Амазонии, то запасные части и ремонтников найти очень легко — если не отходить от этого стандарта. Если изменить конструкцию или поставить менее распространенную модель двигателя, то недолго и до беды: при первой же поломке или ремонте вам, возможно, придется прервать рейс и ждать помощи на берегу, потому что вам нужен особенный специалист или какая-нибудь нестандартная деталь, а их нет.
Построенный корабль переходит в собственность заказчика — как правило, более или менее состоятельного торговца. Служат эти суда как в пассажирских, так и в грузовых перевозках. Торговые суда ходят в джунгли за местным сырьем, которое продают индейцы и белые лесные жители кабокло в обмен на промышленные товары — спички, сухое молоко, мясные консервы, садовый инструмент, швейные принадлежности, листовой табак, выпивку, рыболовные крючки, охотничье снаряжение и лодки. Многие торговцы держат целые флотилии таких судов. Отправляются эти суда чаще всего из больших городов амазонского бассейна: Порту-Велью, Манауса, Сантарена, Паринтинса, Белена. Возвращаются они неизменно набитые бразильским орехом, копайским бальзамом[16], ценной древесиной, природным каучуком и другими дарами джунглей, купленными у индейцев племен пираха, теньярим, апурина, надеб и других, а также у белых кабокло.
Матросы чаще всего тоже кабокло; обычная команда на таком судне состоит из двух-четырех человек, и они все умеют им управлять, поддерживать его на ходу и ремонтировать. Пока корабль плывет, матросы могут расслабиться, поболтать или полежать в гамаке. На остановках, напротив, они сами погружают и разгружают товары, чинят двигатель, заделывают течи, чинят приводной вал и винт и выполняют другие работы. Их жизнь похожа на жизнь Гекльберри Финна, только им выпадает больше изматывающего труда.
В жизни матросов-кабокло есть одно фундаментальное противоречие. Они дружелюбны и щедры, но у многих из них темное прошлое. Некоторые бегут на реку от городской жизни, к которой так и не смогли приспособиться, от неудачных браков, кредиторов, врагов, проблем с законом. На притоках Амазонки, в далеком и жестоком краю среди жестоких людей, выживают лишь люди с загрубелой душой.
16
Копайский бальзам — прозрачная смола дерева копаифера, используемая в бумажной и лакокрасочной промышленности (