Не помню, чья фраза: «Это хуже, чем преступление – это ошибка». И действительно – для меня катастрофа, вызванная чьей-то злой волей, будет менее горькой, чем те же последствия, вызванные невежеством или непониманием, и как ученый и преподаватель я считаю просветительскую работу частью своего долга и предназначения. Тем более – сейчас, когда ситуация на полуострове во многом колеблется вокруг опасной черты (автор закончил работу над книгой в начале октября 2017 г.).
Часть нулевая. Исторический очерк
И южная, и северная корейская историография разделяют тезис о «пятитысячелетней истории Кореи» – разница в том, что северокорейские историки считают, что предки современных корейцев всегда проживали на полуострове, а южнокорейские полагают, что предки корейцев откуда-то пришли (чаще всего предполагается, что из районов Алтая).
Если же подходить к этому вопросу с археологической точки зрения, то самые ранние следы человека на Корейском полуострове корейские ученые относят к позднему палеолиту (стоянка Комын Мору), а первое корейское государство, так называемый Древний Чосон, существовало на севере полуострова в I в. до н. э. и было покорено ханьским Китаем. Время возникновения этого государства и его географическое положение тоже остаются предметом научных дискуссий.
Согласно легендам, официально поддерживаемым как на Юге, так и на Севере, корейская государственность началась в 2333 г. до н. э., когда в мире появился Тангун – легендарный основатель корейской нации: несмотря на желание националистов обоих корейских государств сделать из него историческое лицо, личность его примерно равнозначна личности русского царя Гороха[4]. В китайских летописях основателем Древнего Чосона назван некий Киджа, выходец из Китая, а дата основания указана примерно на тысячу лет позже.
Затем сведения о первых государственных образованиях на территории Корейского полуострова относятся к I в. до н. э., хотя вопрос о том, с какого времени Три государства – Когурё, Пэкче и Силла – можно действительно считать государствами, а не союзами племен, иногда трактуется как дискуссионный[5].
Когурё со столицей Куннэсон на правобережье среднего течения р. Амноккан[6] было образовано в 37 г. до н. э. и имело самую большую территорию. Оно располагалось на севере Корейского полуострова и захватывало значительную часть Маньчжурии, включая весь Ляодунский полуостров. Наиболее известный памятник Когурё, так называемая Стела Квангэтхо-вана (имя вана означает «Расширитель земель», годы правления 391–412), установленная при его преемнике ване Чансу (413–491), находится в глубине китайской территории.
Когурё оставило след в истории и отражением экспансии Китая. Суйский император Ян-ди дважды организовывал поход с целью завоевания Когурё, но потерпел поражение. В 612 г. на покорение страны отрядили огромную армию, наголову разбитую предводителем когурёсских войск Ыльчи Мундоком.
Силла сформировалось на юго-востоке полуострова как племенной союз нескольких протогосударственных объединений, и его структура власти содержала значительное число архаичных элементов.
На юго-западе полуострова находилось государство Пэкче, которое уступало Когурё и Силла в военно-политическом отношении, но имело высокий уровень культуры.
С расширением территории государств между ними началась борьба за преобладание на полуострове. Вначале Когурё, Пэкче и Силла занимались присоединением окружавших их мелких государственных образований, затем Пэкче и Силла объединились, чтобы дать отпор общему врагу, а в VI в. на фоне подъема военно-политической активности Силла оно было вынуждено столкнуться с противодействующей коалицией Когурё и Пэкче, но сумело одержать победу над ними благодаря помощи нового союзника в лице танского Китая.
4
Краткое содержание легенды о Тангуне, самая ранняя из сохранившихся до наших дней запись которой содержится в памятнике XIII в.
5
Хронология для этого периода ненадежна, а традиционные датировки заведомо «удревнены». Подробнее см. в работах М. В. Воробьёва или М. Н. Пака: