Беседа с оперуполномоченным оперативного отдела, или, как сейчас говорят, «опером» – очень важное событие.
Тюремный оперуполномоченный на жаргоне – «кум». Соответственно, оперотдел – «кумчасть». Почему, никто не знает, но слово это утвердилось прочно. [7] Хоть кум – слово неоскорбительное, но к самому оперу так обращаться не следует, ему не понравится.
Вероятно, что именно этот человек будет активнее всего влиять на вашу тюремную судьбу, пока вы будете в СИЗО. Дело в том, что только оперативники решают, в какой камере зэку сидеть, а это в тюрьме самое главное. Именно дежурный опер сейчас определит, куда вам отправляться, если, конечно, по состоянию здоровья вы вообще куда-то можете отправиться, кроме санчасти или морга.
Также надо твердо знать, что опера – единственные из сотрудников СИЗО, которые по своим обязанностям имеют отношение к раскрытию преступлений, в том числе и того, за которое вас посадили.[8]
Оперу не нужно явно врать – заметит; не нужно быть искренним – в тюрьме вообще ни с кем нельзя быть искренним и упаси Бог перед кем-то открывать душу. Оперу нужно обязательно сообщить о возможных проблемах в тюрьме. С подельниками вас вместе и так не посадят, но у вас могут быть враги по свободе, вы можете ожидать опасности от кого-либо или в каких-либо ситуациях, у вас могут быть связи, бросающие на вас тень (с точки зрения преступного мира, конечно): друзья или родственники в милиции, например. Да всего не перечислить. Обо всем этом оперу нужно сказать обязательно, за вашу безопасность в камере теперь будут спрашивать с него.
Существует еще один серьезный момент, о котором, учитывая особенности современной жизни, умолчать нельзя. Обязательно сообщите оперу, если у вас что-то «непонятно с прошлым». Так на жаргоне (весьма тактично) называются предполагаемые или реальные гомосексуальные контакты или контакты с гомосексуалистами, даже если они носили не более чем приятельский или деловой характер. [9] Быть в тюрьме пассивным (именно пассивным, а не активным) гомосексуалистом (обиженным, опущенным, петухом и т. п.) – хуже некуда, но все же лучше оказаться в этом положении сразу, без скандала. Опер легко сориентируется, насколько серьезна ваша проблема и вовсе необязательно, что посадит вас в камеру к петухам, скорее, просто объяснит, как себя нужно вести.
Вполне возможно, что опер попытается вас завербовать. Надо сказать, что умный и опытный опер, видя вас впервые в жизни, этого делать не станет. Но не все опера умные и опытные, поэтому такой вариант не исключен и может повториться позже. Ситуация эта достаточно щекотливая и имеет множество оттенков. Так что однозначный совет дать невозможно. Но можно попытаться. [10]
Хорошенько подумайте, чего вы сами хотите? Решать, в конце концов, вам. С оперотделом «дружит» немалый процент зэков.[11] Времена, когда информатора могли ночью задушить подушкой, ушли лет двадцать назад, и ушли безвозвратно.[12] Сейчас никто не посмеет его и пальцем тронуть – себе дороже. Есть люди, которые не только не скрывают свои отношения с кумчастью, но и кичатся ими. Еще и прибыль с этого имеют. Но это, конечно, крайность, речь не об этом. Поэтому, если физиономия опера вам чем-то симпатична, его манера общения располагает к себе, и вас устраивают такие отношения (а они дают немалые преимущества), то соглашайтесь на здоровье.
Если же такие отношения вас не устраивают – ну не нравятся они вам, то соглашаться на сотрудничество не нужно. Учтите, что никто и никогда не пострадал от того, что отказался помогать администрации. Помощи от нее тоже, правда, не получил, но и беды никакой не накликал.
Отказать оперу нужно достаточно внятно, не «тошнить»: я подумаю, я еще не совсем готов... Но сделать это надо тактично, например, сказать, что вы не готовы к этому разговору, так как не отошли от шока после ареста и общения с ментами, бока еще болят; что вы не хотите иметь ничего общего с преступным миром и не желаете интересоваться его криминальными склоками; что вы плохо сходитесь с людьми и не умеете с ними общаться; что вы разговариваете во сне; что у вас бывают провалы в памяти после черепно-мозговой травмы (опер не станет проверять, была ли у вас ЧМТ); что у опера, без сомнения, до статочно глаз и ушей, зачем ему еще и ваши нужны. Очень убедителен ответ – «я не так воспитан» или «а вы бы на моем месте согласились?» Этого хватит. Нажима не будет.
[7]
Кум называется кумом потому, что сватает статьи. Кстати, выражение «букет статей» (или болезней) – оно оттуда же, из фени. – Прим. Goblina
[8]
А кроме того ещё и за раскрытие тех, про которые ты знаешь или слышал. – Прим. Goblina
[9]
Непонятное – слово исключительно многогранное. Блатная феня, как и любой другой профессиональный жаргон, словами не богата. Потому одно и то же слово может иметь массу значений.
Слово «непонятное» в этом плане – практически рекордсмен. Оно обозначает всё на свете сразу. Выражение «попал в непонятное» охватывает широчайший диапазон ситуаций: от неспособности найти билетную кассу на вокзале до нечаянного рукопожатия со старым знакомым, ныне – лагерным петухом.– Прим. Goblina
[10]
Процесс вербовки выглядит несколько не так, как обычно рассказывают в своих сказках «про кровавую гэбню» отважные советские интеллигенты. При серьёзной вербовке аргументы используются настолько веские, что отказаться не получится.
Как у дона Корлеоне: предложение, от которого невозможно отказаться. Только наоборот. – Прим. Goblina
[11]
Времена эти никуда не делись. Душить не будут только потому, что известный доносчик – он значительно безопаснее, чем доносчик не выявленный.
Вот, например, Александр Исаевич Солженицын успешно работал в лагере тайным осведомителем, и – ничего, до сих пор как огурчик и живой! – Прим. Goblina
[12]
Человек, работающий на кума, называется кумовской. Он очень не любит, когда его так называют. Если человек не работает на кума, а его назвали кумовским – неизбежен конфликт, как правило – с кровью и увечьями. И даже если работает на кума, всё равно будет отрицать.
Потому прежде чем говорить, всегда надо думать. Потому что за слова приходится отвечать. – Прим. Goblina