Оттиск показался обидевшимся на рассказ лицам — брошюрой, которую-де Федор Кузьмич сам издал в большом количестве экземпляров, чтобы досадить своим знакомым. На самом деле этого, конечно, не было. «Червяк» отдельным изданием, насколько мне известно, не выходил.
И теперь произведения Ф<едсра> К<узьмича> не пользуются у вытегорцев успехом. Не только «Мелкий бес», но и такие простые и ясные в своей символике рассказы, как «Призывающий зверя» [291]или «За рекою Мейрур» [292], называются ими продуктами «белой горячки» и вызывают лишь удивление.
Начиная с 1894-го года подпись Федор Тетерников появляется уже только под произведениями публицистического характера; их у Федора Кузьмича довольно много.
В 1894 году Вытегорскую учительскую семинарию закрыли; более ценные пособия и книги были вывезены в Валк, Лифляндской губ<ернии> [293]. Там, в видах обрусения, открывали учительскую семинарию. Событие это вызвало на свет статью Федора Кузьмича, напечатанную в № 8 и 9 «Русского начального учителя» [294]. Статья была озаглавлена: «По поводу закрытия некоторых учительских семинарий». В ней Ф<едор> К<узьмич>, основываясь на статистике, доказывает необходимость не закрывать, а открывать учительские семинарии и делать это, по преимуществу, в деревнях… [295]
VIII
Люди злы, и нас с тобою осмеют.
Мы не пустим их в наш радостный приют.
Очень трудна была жизнь, только молодость все скрашивала, и еще более, несравненно более, ее любовь, любовь милой Иринушки, первой жены…
— Не знает меня публика, — сказал как-то Федор Кузьмич.
— Может быть, современная не знает, а прежде-то?
— Не знает и не знала, — сердито и с ударением повторил Федор Кузьмич.
— Придут, комплиментов наговорят, а спросишь: «Что же вы читали?», ответят: «Мелкого беса». A-а, «Мелкого беса», ну, так вы совсем меня не читали. Вот и вы говорите: читала какая-то девица с эстрады «Чертовы качели» [298]. Как вам не стыдно? Ведь такие стихи только для эстрады и годятся… Только это и знаете?
Я стала называть, что люблю.
— «Алую ленту» [299]знаете? А «Лоэнгрина» [300]знаете?
Заговорили о двух ликах Сологуба в литературе.
— Нежный, страдающий и сострадающий бледнее выражен, чем злой, демонический…
— Неправда. Также выражен, только люди не умеют воспринимать его…
К произведениям, выявляющим нежный сологубовский лик, принадлежит между прочим рассказ «Помнишь, не забудешь» [301]. Главы его: V, VI, VII и часть IV-й носят автобиографический характер. Чтобы убедиться в этом, достаточно сличить построчно эти главы рассказа со стихотворением, озаглавленным «Ирине» и написанным 1-го октября 1892 года, т. е. в Вытегре [302].
Стихотворение это проникнуто величайшей нежностью, носит безусловно личный характер. Что Ирина, которой посвящено стихотворение, и Иринушка в рассказе — одно и то же лицо, видно из того, как повторяются здесь и там не только одни и те же мысли, но и те же самые выражения. Вот несколько примеров.
В стихах:
В рассказе: Помнишь, Иринушка, этот маленький, захолустный городишко… Помнишь, Иринушка, ту первую [303]осень? [304]
В рассказе: …Тяжелое коромысло грузно лежало на Иринушкином плече… Иринушка… гнулась под его тяжестью. Горячо рдели ее щеки.
В стихах:
Дальше… Полусгнившее крыльцо гнулось набок… Старая крыша дала течь… Доски пола шатались под ногами… От окон дуло. В одном из окон разбитое пополам стекло было склеено замазкою…
И безропотный облик Иринушки один и тот же: «Милая Иринушка! Хоть бы раз ты его упрекнула. Хоть бы словечко укора ему или судьбе промолвила когда-нибудь… Хоть бы заплакала когда, хотя бы, плача, пожаловалась, пороптала бы хоть немножечко!»
Так в рассказе, а в стихах:
Иринушка в рассказе — первая жена героя; он богат и счастлив во втором браке, но образ первой жены, разделившей с ним безвестность и бедность, — незабываем. Мотив «первой жены» не только в «Помнишь, не забудешь». Он и в «Навьих чарах» [306], и в «Зверином быте» [307], и в нескольких стихотворениях. Иногда это законная первая жена, иногда — непризнанная, бесправная в глазах других. Но облик везде один: скромный, самоотверженный, незабываемый. Он в «Больной жене» [308], он же в следующих строфах (том 1-й; в нем, как видно из предисловия автора, помещены стихотворения, написанные с 1884 года по 1898-й):
В Вытегре мне конфузливо намекали на какую-то неузаконенную любовь Федора Кузьмича [310]. Но не было желанья расспрашивать.
Образ Иринушки в произведениях Федора Кузьмича достаточно отчетлив. Хочется, чтобы он сохранился в нашей памяти таким, каким оставил его нам Ф. Сологуб.
Федор Сологуб и Анастасия Чеботаревская
В писательском пути Федора Сологуба, продолжавшемся около полувека, можно выделить целый ряд этапов (наиболее детализованная попытка характеристики важнейших линий эволюции его творчества фиксирует семь отчетливо выделяемых стадий [311], — а в ней еще не учтен «долитературный» период второй половины 1870-х — 1880-х гг.). Однако при самом общем рассмотрении, стремясь свести все многообразие жизненных и творческих событий к предельно лаконичным формулам, невольно приходишь к выводу, что этот путь разделяется на два основных отрезка — до встречи с Анастасией Чеботаревской и после заключения с нею брачного союза. До 1908 г. жил и работал писатель Федор Сологуб, после 1908 г. определилось новое жизненное и творческое двуединство — Федор Сологуб и Анастасия Чеботаревская.
291
Рассказ Сологуба, впервые напечатанный в журнале «Золотое руно» (1906. № 1. С. 53–61).
292
Рассказ Сологуба, впервые напечатанный в литературно-научном приложении к газете «Наша жизнь»(1906. № 5–6. 18 февраля. С. 33–35; № 7–8. 26 февраля. С. 51–53. Впоследствии — в его книге рассказов «Истлевающие личины» (М., 1907. С. 3–15). И в газете, и в книге рассказов печатался под заглавием «Дикий Бог». Название «За рекой Мейрур» впервые появляется в кн.:
293
Ныне — г. Валка, центр Валкского района Латвии; к нему примыкает эстонский город Валга.
В постановлении Министерства народного просвещения по поводу закрытия в Вытегре учительской семинарии говорилось о необходимости «открывать классы Валкской учительской семинарии <…> с тем, чтобы семинария была приведена к полному составу классов не позже 1896–1897 учебного года» (Сборник постановлений по Министерству народного просвещения. Т. 13. С. 448). Ввиду отсутствия в Валке надлежащего здания семинария была временно учреждена в Риге.
294
Точнее. № 8–9 (август-сентябрь) за 1894 г. Редактором-издателем этого ежемесячного журнала был В. А. Латышев.
295
«Итак, следует признать, — приходит к выводу автор статьи, — что для дела лучше, чтобы учит<ельские> семинарии были в деревнях и чтобы жизнь воспитанников не устраивалась по-городскому» (
296
Стихотворение «Больная жена» впервые было опубликовано в еженедельнике «Петербургская жизнь» (1904. № 769. 20 июня. С. 5621). См. также:
297
Рассказ «Помнишь, не забудешь» впервые был напечатан в газете «Утро России» (1911. № 82. 11 апреля. С. 4–5).
299
Рассказ Сологуба «Алая лента» впервые был напечатан в 1912 г. (
300
Рассказ «Лоэнгрин» впервые напечатан в газете «Речь» (1911. № 1428. 25 декабря. С. 2).
303
В этом месте оригинала — сноска: «Слово „первая“ указывает, помимо других соображений, что описываемый городок — не Вытегра. Первая осень в захолустном городке — в Крестцах». Пояснение не вполне убедительное: речь может идти и о первой осени в Вытегре.
304
У Сологуба: «Помнишь, Иринушка, эту первую осень, беспросветную, холодную, мокрую, злую?» (
305
У Сологуба в первой редакции (1897): «Хоть бы раз, в слезах обильных…», во второй (1913): «Хоть бы раз слова упрека…». См. коммент. 38 (в файле — комментарий № 277 —
306
Первоначальное название известного романа Сологуба (1907), состоящего из трех частей: «Творимая легенда», «Капли крови», «Королева Ортруда». Позднее, в переработанном виде, печатался под названием «Творимая легенда».
307
Рассказ Сологуба, впервые напечатанный в альманахе «Земля» (Сб. 8. М., 1912. С. 185–254).
309
Из стихотворения «Вот минута прощальная…» (1898), впервые напечатанного в журнале «Живописное обозрение» (1905. № 7. 13 февраля. С. 154). В 1-м томе «Собрания сочинений», где помещено это стихотворение, указывается точная дата: 27 августа 1898 г. (
310
Об этой «неузаконенной любви» Федора Кузьмича ничего не известно. Однако среди его знакомых в Вытегре действительно была молодая женщина по имени Ирина. О ней упоминается в его письме к О. К. Тетерниковой от 20 сентября 1891 г.: «Ирина еще не приходила к нам; у нее вчера родился мальчик» (ИРЛИ. Ф. 289. Оп. 2. № 36. Л. 6 об.).
311
См.: