Одновременность многочисленных работ различного плана, - конечно, результат использования богатейшего опыта литературоведения. Но, вместе с тем, возникшая разносторонность подхода к научной фантастике была обусловлена и пересмотром прежних взглядов. Теоретические положения, выдвигавшиеся в период формирования этого жанра, зачастую умозрительно, устарели применительно к фантастике 50-60-х годов, которая интенсивно развивалась в это время в новых условиях.
О самоопределении отечественного "фантастоведения" в науке может свидетельствовать также появление диссертационных работ. Вот некоторые темы докторских и кандидатских диссертаций, защищенных -впервые по научно-фантастической литературе - в 1968-1979 годах; творчество Г.Уэллса[491] и И.Ефремова[492], природа фантастической образности[493], социально-философский жанр современной фантастики[494], художественные концепции будущего[495]. Концепция будущего, кстати сказать, весьма интересует зарубежных русистов. Примечательна тема докторской диссертации американского исследователя П.Мак-Гвайро: "Социальные модели будущего в советской научной фантастике" (1976).
Признак созревания научного направления - формирование в его составе вспомогательных дисциплин. В критико-библиографической книге Б.Ляпунова "В мире мечты" (М., 1970)[496] и в статье А.Палея "Книги о фантастике"[497] можно найти подробные сведения о справочных изданиях и других отечественных источниках изучения научно-фантастической литературы. Напомним, что в нашей стране были составлены ценные указатели русских изданий Жюля Верна и Герберта Уэллса, а также литературы о них[498], впервые опубликованы выборочные[499] и полные[500] библиографии советской и зарубежной фантастики на русском языке.
К "фантастоведению" примыкает серия так называемых исследований. Это не столь уж новое направление отечественной литературной науки (если вспомнить опыты социологического обследования читательских интересов в 20-30-е годы) имеет немаловажное значение для уточнения критериев анализа научно-фантастического жанра. Анкетированиием было, например, установлено, что большинство читателей различных категорий воспринимает современную фантастику, прежде всего, как "литературу о будущем"[501], а не просто условную литературную форму отражения современности, как склонны ограничивать её задачи некоторые писатели и критики. При этом интерес любителей жанра, подготовленных читателей, особенно ученых, к оригинальным фантастическим идеям преобладает над эстетическими требованиями к "образам"[502]. Правда, эстетические критерии формулируются в анкетах в чересчур общей форме, без достаточного учета "особого" случая научной фантастики.
Тем не менее, оба вывода интересны в том плане, что подтверждают небезосновательность давнего спора между писателями, литературоведами, критиками, читателями, по сути дела, о самом главном. Крайние мнения хорошо обозначились в одной полемической статье историка и теоретика научно-фантастической литературы Ю.Кагарлицкого: "Либо мы рассматриваем научную фантастику как традиционную часть литературы, и тогда мы вправе применять к ней те (общелитературные, - А.Б.) критерии, на которых настаивает Ю.Смелков[503], либо она - "беспрецедентное явление" (по характеристике Ю.Смелкова, - А.Б.), и тогда мы, напротив, должны заботливо пестовать её в колыбели и оберегать от критических сквозняков. Нельзя сразу и делать фантастику подвластной "критике вообще", и отгораживать, хотя бы и довольно, широким забором от "литературы вообще"[504].
Ни одно по-настоящему художественное явление не укладывается в жесткое "либо либо". Любой развивающийся жанр, и научно-фантастический не составляет исключения, подчиняется своим внутренним закономерностям и, вместе с тем, всеобщим законам искусства, вносит в художественный прогресс нечто свое, новое - и, вместе с тем, всегда связан традицией. Ю.Кагарлицкий это продемонстрировал на примере "лунной дилогии" Жюля Верна, где строго научная фантазия противоречиво переплетается со свободной литературной условностью (несколько ниже мы обратимся к такой диалектике).
493
Т.Чернышёва - Природа фантастики (гносеологический и эстетический аспекты фантастической образности) (1979).
496
Второе, дополненное и переработанное издание вышло под названием: "В мире фантастики". // М.: 1975.
498
Е.Брандис, М.Лазарев - Жюль Верн. /Библиогр. указатель. Изд. 2-е, испр. и доп. // М.: 1959; И.Левидова, Б.Парчевская - Герберт Джордж Уэллс: Библиогр. русских переводов и критической литературы на русс. язык. 1896-1965. / Вступит. статья В.Ковалева. // М.: 1966.
499
См. тематическую библиографию, составленную Б.Ляпуновым. / В кн.: Бритиков - Русский советский НФ роман. // Л.: 1970. с.365-436.
500
См. Библиографические материалы Е Евдокимова, А.Осипова, Б.Ляпунова, печатавшиеся в сб. "Фантастика". // М.: Мол. гвардия, начиная с 1967г.
501
В.Савченко - Фантаст читает письма. / Сб.: Фантастика-67. // М.: Мол. гвард., 1968.; З.Файнбург - Современное общество и НФ. // Вопросы философии, 1967, №6.