Нас везде — в школах, в тюрьмах, в университетах, на избирательных участках и перед экранами телевизоров — учат подчиняться, врать, недоговаривать; произносить «да», когда хочется сказать «нет». И наша большая цивилизационная задача — воспитать в себе, в своих детях и друзьях противоядие этому подчинению, съедающему человека. Я требую называть вещи своими именами. Да, не прошла колонийский тест на лояльность охранительной системе ценностей и эстетике, в частности, но в активной жизненной позиции мне отказывать просто смешно.
Не менее смешны вменяемые мне так называемые «нарушения». Да, я выносила из камеры СИЗО свои записи, фиксирующие тот ад и те нечеловеческие условия, которыми меня встретил московский следственный изолятор. Естественно, оперативники СИЗО невероятно на меня разозлились, вменили нарушение, а также совершенно противозаконно запретили делать даже у себя в камере какие-либо записи, и шмон за шмоном последовательно отметали из моей камеры все подобные тексты. Да, я, будучи госпитализирована с сильными головными болями в колонийскую больницу, не отвесила земной поклон одному из местных оперов. Он был обижен. Да, я была в клубе ИК-14. И что? Ведь в Зубово-Полянском суде, рассматривавшем моё УДО, от меня требовали участия именно в клубной жизни колонии. Моей подруге Маше Алёхиной отказывают в УДО из-за того, что она — о, ужас! — находилась на рабочем месте без белого платочка. Интересно, когда суд выносит подобные постановления, он понимает, что делает?
Я знаю, что в России, которая ходит под Путиным, мне никогда не получить досрочного освобождения. Но я пришла сюда, в этот суд, чтобы ещё раз высветить абсурдность нефтегазового сырьевого правосудия, обрекающего людей на бессмысленное лагерное прозябание, ссылаясь при этом на записи и платочки.
Что важно помнить тому, кто обладает силой и властью подавлять сегодня, — никто не может гарантировать, что же будет у него завтра. Власть конечна, и это даже более неизбежно, чем дважды два — четыре. Понимая это, любая власть должна сама себя ограничивать. Во имя собственной же будущей безопасности. Воспитание конформного большинства, исправление — исправление! — личности в послушную массу, несомненно, сыграет когда-то злую шутку с власть имущими. Потому что власть, которая держится на лояльности и готовности к подчинению, а не на продуманных принципах и убеждениях граждан, — это слабая власть. Если ваша власть держится на индифферентности или даже страхе людей, то это очень плохая новость для вас. Завтра тот, кто из конформности отдавал голос Путину, встанет на сторону другого или другой, в ком почует новую власть.
Раньше я расстраивалась, когда слышала аргумент: «Если не Путин, то кто?» Сегодня он меня радует, всё больше радует. Поскольку этот аргумент означает не верность Путину, а напротив, его подспудное неприятие. Альтернативы же растут. Растут они в том числе и из-за неумелых, панических, репрессивных действий власти. Как непоследовательно, смешно, буквально переобуваясь в воздухе, ведёт себя власть по отношению к Алексею Навальному, который, напротив, проявляет принципиальность, смелость и верность своим убеждениям, наращивает политический капитал не власти, но Навального.
Я горжусь всеми, кто готов, жертвуя собой, отстаивать свои принципы. Лишь так происходят большие политические, ценностные, эстетические перемены. Я горжусь теми, кто пожертвовал своим комфортом и летним вечером, кто 18 июля[3] вышел на улицы, чтобы утвердить свои права и защитить своё человеческое достоинство. Я знаю, что наша символическая власть, растущая из убеждённости и смелости, год от года крепнущая, конвертируется в нечто большее. И тогда у Путина и его нахлебников больше не станет власти государственной.
НАВАЛЬНЫЙ
Алексей Навальный, 1976 г. р., юрист, политический и общественный деятель, основатель Фонда борьбы с коррупцией. С начала 2010-х был обвиняемым, ответчиком по ряду уголовных и административных дел. Самыми резонансными уголовными делами (а всего в отношении Навального их было возбуждено 13) стали «дело Кировлеса» и «дело „Ив Роше“» — по обоим Европейский суд по правам человека вынес решения, в которых назвал дела «политически мотивированными», а приговоры по ним «произвольными» и «необоснованными», обязав Россию выплатить компенсации. В частности, в решении ЕСПЧ 2016 года по «делу Кировлеса» указывалось, что Алексей Навальный и Пётр Офицеров были осуждены за действия, которые «неотличимы от предпринимательской деятельности».
3
18 июля 2013 года в Москве, Петербурге и ещё примерно 20 других городах прошли митинги против ареста Алексея Навального и Петра Офицерова, взятых под стражу по «делу Кировлеса». По разным оценкам, в Москве в этот день вышли на улицы от 10 до 20 тысяч человек. На другой день, 19 июля, Кировский областной суд принял решение освободить Навального и Офицерова из-под стражи до вступления приговора в законную силу (до рассмотрения апелляции). Жалобу на их арест накануне, то есть в день массовых протестов, внесла прокуратура.