Появлению таких слухов способствовал сам Николай Васильевич. Переболев в 1839 году малярийным энцефалитом, он был подвержен обморокам с последующим продолжительным сном. Это вызвало у писателя тафефобию — страх погребения заживо: Гоголь патологически боялся, что во время подобного состояния его могут принять за умершего. Более 10 лет бедолага вообще не ложился в постель. Ночами дремал, сидя или полулежа в кресле или на диване. В «Выбранных местах из переписки с друзьями» есть такая запись: «Завещаю тела моего не погребать до тех пор, пока не покажутся явные признаки разложения».
Существует версия, согласно которой Гоголь покончил с собой, приняв незадолго до смерти сильный ртутный яд. На самом деле за две недели до смерти Николай Васильевич принял пилюлю каломеля, широко распространенного лекарства того времени, содержащего ртуть. Но такая таблетка не могла принести вреда, не говоря о том, что для глубоко верующего человека, каким был Гоголь, попытка самоубийства была страшным грехом. Никаких симптомов ртутного отравления, естественно, обнаружено не было.
М. И. Давидов, изучив 439 документов о болезни Гоголя, отвергает также возможность брюшного тифа. Такой диагноз обсуждал консилиумом, проведенный 20 февраля 1852 года с участием шести известных московских докторов. Тогда врачи под давлением лечащего врача писателя А. И. Овера и профессора С. И. Клименкова пришли к ошибочному выводу о воспалении мозговой оболочки, поставив диагноз «менингит»[43]. Всё это крайне удивительно, поскольку объективных симптомов менингита (лихорадка, рвота, напряжение затылочных мышц) у писателя тогда не было.
К тому моменту состояние писателя было уже тяжелым. Бросалось в глаза резко выраженное истощение и обезвоживание организма. Он находился в состоянии так называемого депрессивного ступора. Лежал на постели прямо в халате и сапогах. Отвернувшись лицом к стене, ни с кем не разговаривая, погруженным в себя, молча ожидая смерти. С ввалившимися щеками, запавшими глазами, тусклым взором, слабым ускоренным пульсом…
Н. В. Гоголь умирал от обострения душевной болезни. Психотравмирующую ситуацию вызвала скоропостижная смерть Хомяковой в конце января 1852 года. Жесточайшая тоска и уныние овладели Николаем Васильевичем Гоголем. Возникло острое нежелание жить, характерное для его душевной болезни. Нечто подобное было у Гоголя в 1840, 1843, 1845 годах. Но тогда ему посчастливилось. Состояние депрессии самопроизвольно прошло. До 1852 года Гоголь практически не соблюдал поста, но теперь, кроме голодания, резко ограничил себя в жидкости. Всё это быстро привело к развитию тяжелейшей дистрофии.
С начала февраля 1852 года Николай Васильевич практически полностью лишил себя пищи. Резко ограничил сон. Отказался от приема лекарств. Сжег практически готовый второй том «Мертвых душ». Стал уединяться, желая и в то же время со страхом ожидая смерти. Он свято верил в загробную жизнь. Поэтому, чтобы не оказаться в аду, ночи напролет изнурял себя молитвами, стоя на коленях перед образами. Великий пост начал на 10 дней раньше, чем полагалось по церковному календарю. По существу, это был не пост, а полный голод, продолжавшийся три недели, до самой смерти писателя.
К сказанному следует добавить ошибочный диагноз и неправильное, варварское лечение. Больного насильно запихивали в горячую ванну, а голову обливали ледяной водой. После такой процедуры писателя бил озноб, но его держали без одежды. К носу больного приставили пиявок, дабы усилить носовое кровотечение. Обращение с пациентом было жестоким. На него грубо кричали. Гоголь пытался противиться процедурам, но его руки с силой заламывали, причиняя боль…
Умер Гоголь от острой сердечно-сосудистой недостаточности, вызванной дистрофией и неправильным лечением Клименкова и Овера. В наши дни спасти Гоголя не представило бы никакого труда: кормление через зонд, солевые растворы, антидепрессанты. Но Россия не только всегда пренебрегала своими гениями, но по сей день так и не научилась лечить своих граждан. Если бы стала известна русская статистика медицинских ошибок, то она была бы просто устрашающей…
Николай Васильевич Гоголь умер 21 февраля 1852 года. Его похоронили в Свято-Даниловом монастыре, а в 1931 году останки Гоголя перенесли на Новодевичье кладбище. Тогда-то и было обнаружено, что из гроба покойного похищен череп. Душевные соотечественники не дали покоя бедному Никоше даже на том свете… Согласно еще одному мифу, череп Гоголя был извлечен из могилы в 1909 году, когда меценат и основатель театрального музея Алексей Бахрушин подговорил монахов раскопать могилу. На самом деле, тайна похищения черепа писателя так и осталась нераскрытой…
43
С таким диагнозом тогда не согласился только профессор И. В. Варвинский, настаивавший на «гастроэнтерите вследствие истощения».