Все его краткое правление наполнено борьбой придворных партий, и тот же переезд столицы в Москву вполне можно трактовать как ситуативное решение, проведенное кланом Долгоруких с вполне конкретной целью – вернуть центр государственного управления в город, где старая русская аристократия чувствовала себя более уверенно и комфортно.
В любом случае, подлинные замыслы Петра II должны были проявиться позже, только с достижением им совершеннолетия, не говоря уж о том, что до этого момента они могли постоянно меняться и корректироваться. Судьба распорядилась так, что до совершеннолетия он не дожил, а все рассуждения о его возможном политическом курсе обречены оставаться в сослагательном наклонении.
Часть II
Женский век – век просвещения
«Принять самодержавство…». Русская немка Анна Иоанновна (1693–1740)
Великий русский прозаик, поэт, драматург и очень сильно недооцененный историк Александр Сергеевич Пушкин писал: «По смерти Петра I движение, переданное сильным человеком, все еще продолжалось в огромных составах государства преобразованного. Связи древнего порядка вещей были прерваны навеки; воспоминания старины мало-помалу исчезали. Народ, упорным постоянством удержав бороду и русский кафтан, доволен был своей победою и смотрел уже равнодушно на немецкий образ жизни обритых бояр. Новое поколение, воспитанное под влиянием европейским, час от часу более привыкало к выгодам просвещения. Гражданские и военные чиновники более и более умножались; иностранцы, в то время столь нужные, пользовались прежними правами; схоластический педантизм по-прежнему приносил свою неприметную пользу. Отечественные таланты стали нередко появляться и щедро были награждаемы. Ничтожные наследники северного исполина, изумленные блеском его величия, с суеверной точностию, подражали ему во всем, что только не требовало нового вдохновения. Таким образом, действия правительства были выше собственной его образованности и добро производилось не нарочно, между тем как азиатское невежество обитало при дворе»[45].
Пожалуй, в наибольшей степени это суждение относится к 10-летнему царствованию императрицы Анны Иоанновны, которое в работах некоторых историков предстает чуть ли не временем массового террора, символом которого стали слова, произносимые при аресте лица, заподозренного в государственном преступлении: «Слово и дело». В то же время народ в повседневной жизни не имел причин считать эту государыню более суровой по сравнению с преемниками и предшественниками. Несмотря на обилие немцев у трона, внешняя политика Анны Иоанновны была вполне национально ориентированной и способствовала укреплению международного положения российской державы.
Овдовев и оставшись в Курляндии, Анна вечно нуждалась в деньгах, получая финансовую помощь из Петербурга. После пресловутой войны за курляндское наследство (1727 г.) денежное содержание урезали, а находившегося при ней на положении не только посланника, но и гражданского мужа П.М. Бестужева-Рюмина отозвали на родину.
Его место занял 28-летний курляндский дворянин Эрнст Иоганн Бирон (1690–1772), девятью годами ранее поступивший на службу в канцелярию Анны Иоанновны, а затем управлявший одним из ее имений. По одной из версий, от этой связи появился на свет Карл Эрнст – законный сын фаворита.
Судьба Анны резко изменилась после смерти Петра II, когда из номинальной правительницы скромного прибалтийского герцогства она превратилась в самодержавную правительницу обширной империи…
Судьба Российского престола решалась 19 января 1730 года на заседании Верховного тайного совета с участием Г.И. Головкина, двух братьев Голицыных и четырех представителей клана Долгоруких, остановившихся, в конце концов, на Анне[46].
В пользу такого решения говорили два довода. Во-первых, она принадлежала к старшей, по отношению к потомству Петра Великого, ветви династии, во-вторых, не имела в России и за ее пределами никакой реальной опоры, а потому полностью зависела от воли «верховников», рассчитывавших ограничить власть монарха в свою пользу.
Фактически речь шла об установлении аристократического правления, базировавшегося на хрупком единстве представителей «старой знати».
В качестве гарантии сохранения своей власти члены Верховного тайного совета составили т. н. «Кондиции», подписание которых было обязательным условием вступления Анны Иоанновны на престол.