Возлюбленные братья! Когда расставались с Вами, пошел я, как о том известно Вашему высокопреподобию, в Авиньон в обществе дорогого брата Гонсальво Трансторны. С благословения Его высокопреподобия магистра ордена мы направились оттуда в Ассизи, чтобы получить отпущение грехов. Потом в Венеции мы сели на борт так называемой караки [вооруженное трехмачтовое судно] и поплыли по Адриатическому морю. Дальше мы прошли Понт [Мраморное море], оставив слева Славянскую землю,[6] а справа — Турецкую, и сошли на берег в Византийской империи в Константинопольской области, где встретили отца викария Катая в викариате Востока. Затем мы перешли на другое судно, поплыли по Черному морю, глубину которого нельзя измерить, в Газарию [Крым] в викариате Севера, лежащую в Стране татар. Потом мы плыли по другому бездонному морю [Азовское] и высадились в Тане [Азов].
Оттуда я выбрался раньше своего спутника и в повозке вместе с несколькими греками избрал путь на Сарай, тогда как мой провожатый с некоторыми другими братьями пошел в Ургант [Ургенч]. Я бы охотно пошел с ним, но на основании наведенных справок решил прежде изучить язык страны. С Божьей помощью я изучил чаманский язык[7] и уйгурское письмо, ибо этот язык и письмо наиболее употребительны во всех царствах и империях татар, персов, халдеев, медов,[8] а также в Катае. Потом мой спутник вернулся из Урганта и направился назад к вам. Но я не мог снести мысли о том, чтобы, подобно собаке, возвратиться к своим испражнениям, и, дабы быть достойным милости, оказанной мне Его Святейшеством папой, решил не возвращаться. Знайте же, что все наши братья, направляющиеся в здешние страны, удостаиваются тех же привилегий, что и паломники, следующие в Иерусалим, а именно — полного отпущения грехов, а тот, кто выдержит испытание до конца,— венца вечной жизни. [213]
Достойные отцы, с тех пор как изучил я их язык, с Божьей милостью проповедовал, часто без толмача, как среди сарацин, так и среди вероломных еретиков-христиан.[9] Потом мой викарий обязал меня по получении его письма, соблюдая целительную покорность по отношению к нему и верность своему долгу, ехать дальше и довести до конца начатое путешествие.
В названном Сарае я пробыл более года. Это сарацинский город в Татарском царстве, расположенный в викариате Севера. Здесь три года назад один из наших братьев, по имени Стефан, принял славный мученический конец от рук сарацин.[10] С несколькими армянами сел я на судно и отправился оттуда по реке Тигрис [Волга, см. гл. 126] и далее вдоль побережья моря Ватук [Бакук или Баку, следовательно, Каспийское море], пока через 12 дней не прибыл в Сарайчик [см. начало этой главы]. От этого места я ехал на повозке, запряженной верблюдами (ехать на этих животных просто отвратительно!), и на 50-й день достиг Урганта, города на границе царства татар и персов. Он называется также Хусом, и там находятся останки Святого Иова (?!).[11]
Затем я опять сел в повозку, запряженную верблюдами, и ехал со слугой, по имени Зингуо, в обществе нескольких заклятых еретиков и приверженцев Мухаммеда, среди которых я был единственным христианином, пока не достигли мы с Божьей помощью царства медов. Какие муки я здесь претерпел, как много и тяжко страдал, знает один Бог, но скучно рассказывать об этом в письме. Император татар был убит своим родным братом,[12] и караван, с которым я ехал, отказался от дальнейшего путешествия в сарацинские города, опасаясь войны и грабежа.
Я долгое время жил среди сарацин и в течение очень многих дней открыто перед всем народом прославлял имя Иисуса Христа и проповедовал его учение. Я разоблачил и вскрыл мошенничества, ошибки и промахи их лжепророка; их богохульство отражал я громогласно и публично; веруя в Господа нашего Иисуса Христа, я сего не убоялся, и Святой дух подкрепил и просветил меня. Они обращались со мной обходительно и во время их пасхи[13] поставили меня перед своей мечетью. По случаю пасхи в мечети находились их кадини [кади], то есть их епископы,[14] и их талисмани (?), то есть [214] некоторые их священнослужители из различных кварталов города. Озаренный Святым духом, я в течение 25 дней на той же самой площади перед мечетью вел с ними богословские споры о их лживом Коране и их учении. Посему у меня едва доставало времени, чтобы хоть один раз в день вкушать хлеб и воду. С Божьей помощью им было изложено и разъяснено учение Святой Троицы, и, в конце концов, они были вынуждены прекратить сопротивление и признать его истину. Я одержал победу — Слава Всемогущему Богу! — во всех пунктах во хвалу и честь Иисуса Христа и его святой церкви.
6
Под славянской землей подразумевается, вероятно, Сербия, которая при Стефане Душане (1331—1355) владела большей частью Балканского полуострова. —
8
Неправильное обозначение, вытекающее из непонимания иногда применившегося термина
10
Брат Стефан из Петервардейна — молодой монах, перешедший в 1334 г. в магометанскую веру и позднее убитый фанатиками, когда он раскаялся в своем отступничестве и открыто отрекся от мусульманства.
11
Библейский Иов жил, согласно традиции, в земле Уц (к югу от Палестины), не имевшей ничего общего с Ургантом (Хусом). —
14
Кадини (кади) — судьи, решающие дела на основании мусульманского права, как феодального, так и обычного (шариата и адата). Монах, разумеется сильно ошибался, сравнивая их с католическими епископами. —