Это заблуждение продержалось до самого недавнего времени. В 1937 г. Брёйнлих повторил не подтвержденную никакими фактами сказку, будто еще «до 1351 г.» генуэзские корабли, снесенные с курса штормом на обратном пути из Фландрии, нашли Азоры и будто даже в документах, хранящихся в Галлиполи, имеются сообщения, относящиеся к этому событию[269]. Все подобные предположения — плод фантазии, и их нельзя подтвердить никакими доказательствами. До 1431/32 г. об Азорах еще никто ничего не знал.
Характерно, что на упоминавшейся выше карте Солиго, относящейся приблизительно к 1489 г., правильно показаны уже давно известные к тому времени девять Азорских островов. Но, кроме того, на ней изображены как особый архипелаг (см. рис. 5) все восемь островов, которые Кречмер, Мейджор и другие ошибочно принимали за Азоры, причем они помещены к северу от Мадейры, посередине между Испанией и Азорской группой.
О еще более причудливой истории возникновения названия Санто-Луис [или Сан-Луиш в португальском произношении], которое долгое время носил остров Пику, уже рассказывалось в III томе (см. гл. 147). Оно возникло, вероятно, вследствие неправильного чтения названия Салвиш, которое правильнее связывать со скалами Селважен. Ненадежность старинных морских карт, составители которых старались прежде всего нанести на них возможно большее количество встречавшихся им названий, уже подчеркивалось автором в III томе (см. т. III). Эта тенденция составителей старинных карт, которую можно проследить вплоть до 1600 г., была как-то названа Гумбольдтом, относившимся к ней с полупризнанием, полупорицанием, «географическим инстинктом накопления»[270].
После того как Азорская группа была впервые открыта в 1432 г., а не повторно открыта, как утверждает автор цитировавшейся выше статьи из «Британской энциклопедии», ее пытались связать с мифическими островами старинных карт XIV в., о чем уже говорилось выше. Позднее это психологически понятное, но ничем не подтвержденное и ошибочное представление, к сожалению, прочно укоренилось и внесло путаницу даже в современную науку.
Кречмер, правда, сам обратил как-то внимание на тот факт, что картографы XIV в. «за неимением лучших материалов совершенно произвольно вводили любые новые названия островов, о которых узнавали случайно»[271].
Тем не менее из местоположения этих произвольно вставленных названий и их размещения он делает смелые и, по мнению автора, слишком широкие выводы[272]. Еще более рискованными представляются нам утверждения принца Юсуфа Камаля, который пытается опознать Азоры на одной из арабских карт Ибн-Саида от 1270 г. из Бодлейской библиотеки в Оксфорде[273]. Кунстман тоже полагал, что мифические острова Корви-Марини и Иль-Кониджи, показанные на карте генуэзца Баптисты Ирхария, следует отождествлять с островами Корву и Флориш из Азорской группы[274]. Между тем эти острова были открыты только через 30 лет после Ирхария (см. гл. 182). В данном случае фантазия сильно подвела ученых XIX–XX вв.
Такие совершенно произвольные толкования, подробнее разобранные в III томе (см. гл. 143 и 147), до сего времени господствуют в Германии по вине Кречмера и в Англии преимущественно по вине Маркема. Автор надеется, что критический разбор, данный в этой главе, а также в гл. 143 и 147 (см. т. III), положит конец таким заблуждениям. Ошибочные толкования Кречмера лучше всего опровергаются его же собственной вполне правильной оценкой надежности мировых карт XIV–XV вв., которую он дает в другом месте своего труда: «Картографы неизменно страдали отсутствием критического подхода к материалу и с привычной рутиной копировали друг друга, не учитывая результатов новых открытий и исследований»[275].
269
273