Итак, до сих пор нет единого мнения о происхождении названия европейских блошиных рынков. Однако в двух тезисах о пространстве и времени рождения блошиного рынка байки о его этимологии едины. Во-первых, во всех описаниях истории европейского блошиного рынка французский опыт считается примером для многих европейских стран, в том числе для Германии, несмотря на то что блошиный рынок имеет гораздо более долгую родословную. Рынки старьевщиков упоминаются во французских источниках с XVII века, а в немецких и того раньше – с XV столетия[135]. Во-вторых, блошиный рынок фигурирует как явление относительно молодое, появившееся в конце XIX века.
Действительно, блошиный рынок возник не без влияния роста городских низов и обострения социальных проблем в эпоху капитализма. Распространение бедности создавало спрос на предметы первой необходимости по бросовым ценам. Удовлетворить его помогли развитие массового промышленного производства готового платья, обуви, предметов быта и ускорение в смене моды: более частая смена высококачественного гардероба имущими группами населения выталкивала значительно больше, чем прежде, «долгоиграющих», пригодных к дальнейшему употреблению вещей на вторичный рынок для неимущих.
Несмотря на парижский пример, рынки подержанных вещей очень разнообразны. Они различаются по принципу организации и делятся на общественные (коммунальные) и частные; открытые, под открытым небом и с бесплатным посещением, и закрытые – в крытом пространстве и с платным входом. Они бывают международными, городскими, районными и даже квартальными. С рынками в одном квартале мы с Наташей за неделю дважды случайно столкнулись в Париже и ни разу – в Базеле, где я провел в общей сложности около года и где они очень популярны. Они отличаются также по ритму работы и ассортименту товаров. Классические еженедельные, ежемесячные, сезонные и ежегодные, ночные и дневные блошиные рынки в различном соотношении совмещают продажу подержанной одежды и обуви, пользованной домашней утвари, мебели, старых книг и антиквариата. Наряду с ними существуют тематические вторичные рынки – детские, спортивные, букинистические, антикварные, нумизматические, филателистские и т. д. Только на букинистических и антикварных рынках запрещено торговать новыми товарами – дешевой и низкокачественной продукцией преимущественно китайского производства[136].
Различия в составе товаров зависят, конечно, и от исторического контекста той или иной страны, того или иного региона. На французских, итальянских, бельгийских, швейцарских блошиных и антикварных рынках встречается наиболее богатая палитра предметов старины – как по разнообразию и возрасту, так и по ценности. Лондонские рынки предлагают уникальный выбор предметов быта викторианской Англии, берлинские – кайзеровской и нацистской Германии[137].
Из восприятия собственного исторического прошлого вытекает и представление о длительности существования блошиных рынков. Как уже было сказано, в европейских странах, прежде всего во Франции и Великобритании, история которых в ХX веке, по мнению их граждан и властей, не была омрачена собственными преступлениями, барахолки ведут свою историю с позднего XIX века. Однако такая родословная не вполне корректна.
Современный блошиный рынок отличается от рынка столетней давности и от еще более ранних аналогов несколькими характерными признаками. Во-первых, он не имеет столь выраженного коммерческого характера, как прежде. Ныне толкучка в большей степени предназначена для свободного времяпрепровождения и функционирует в нерабочее время. Во-вторых, блошиный рынок не предназначен в первую очередь для бедных, купля-продажа на нем осуществляется чаще всего не от нужды. В-третьих, на нем предлагается широкий набор товаров, в том числе престижных и дорогостоящих, какие раньше использовались семьей до полной изношенности или передавались по наследству, дарились родственникам, друзьям и соседям (мебель, постельное белье, солидная обувь, праздничная одежда, игрушки и пр.). Этим объясняется, в-четвертых, описанное выше многообразие видов блошиного рынка и его ассортимента. Наконец, в-пятых, его посещение и потребление на нем для солидной публики не является постыдным[138]: «…его привлекательность в принципе не знает специфических социально-групповых границ и исключений»[139].
135
См.:
138
См.: