Зимой двенадцатого года эры Кансэй в коллекции Эмона не хранилось ничего примечательного. Содержимое коробок могло лишь поведать историю упорядоченной жизни, которая складывалась вполне предсказуемым образом: каждый год исправно выплачивались подати; женились сыновья; выходили замуж дочери; из поколения в поколение передавалась должность служителя храма Ринсендзи; семья ссужала деньгами других и покупала земли. Может быть, между штрихами писем и таились какие-то секреты, но они ничем себя не выдавали. Мир, вмещавшийся в коробки семейного архива, в целом не простирался за пределы того места провинции Этиго, в котором жил Эмон. В описываемые нами времена дальние города действительно находились очень далеко. Даже сидевший в своем замке в Эдо сегун казался абстрактной фигурой, а его правительство воспринималось как некая безликая сила, собиравшая налоги. И тем более никто в этой стране знать не знал о жившем где-то там, за океаном, президенте Соединенных Штатов Америки, переселившемся в только что отстроенный Белый дом.
Впрочем, по мере того как Эмон расширял свое семейство, а соответственно и свой архив, окружающий мир тоже медленно, почти неуловимо менялся. Вскоре семейная коллекция пополнится новыми именами, свежими датами и в итоге станет хранилищем свидетельств таких конфликтов, которые Эмон не мог ни представить, ни тем более предотвратить. Через несколько лет после начала нового века появится на свет дочь Эмона Цунено, которая в последующие пять десятилетий одна причинит семье больше неприятностей, чем остальные его дети, вместе взятые. За свою неспокойную жизнь Цунено напишет большое количество писем – все они будут бережно храниться сначала ее отцом, а потом братьями. В письмах она будет жаловаться, ликовать, отчаиваться, негодовать, просить прощения. Будет зачеркивать слова, исправлять их, начинать писать заново. Будет отрекаться от предыдущих посланий и клясться, будто вовсе не имела в виду того, что в них прочитали. То и дело в ее письмах будут возникать новые обратные адреса, мелькать какие-то эксцентричные персонажи, начнет фигурировать непонятная лексика. Она будет писать и писать – и в конце концов письма от Цунено, письма к Цунено и письма о Цунено заполнят собою все коробки семейного архива. Бунт Цунено, облеченный в письменную речь, породит настоящую лавину ответной корреспонденции, вовлекая в переписку других людей: на листочках разных размеров зазвучат всё новые голоса, а родные будут стараться понять ее и пытаться хоть как-то удержать от беспорядочной жизни. Семья словно верила, что бесконечная череда писем сделает из Цунено ту дочь и сестру, какую им всем хотелось в ней видеть. Но действительность распорядится по-своему. Хотя и сильная воля Цунено здесь сыграет не последнюю роль. Фамильный архив приобретет иной характер и вместо благочинной семейной саги об упорядоченной жизни начнет рассказывать совсем о другом – об истории Цунено.
Знал бы служитель Эмон, что готовит ему грядущее и какие тайны будет хранить и однажды раскроет его архив! Вероятно, тогда он совсем иначе отнесся бы к своим коробкам со старыми бумагами. Через много лет – уже после того, как исчезнет храм, падет сегун, а деревня Исигами сольется с соседним городом, – эти семейные документы попадут в государственный архив города Ниигата, который находится почти в ста двадцати девяти километрах от родных мест Эмона. Архивисты составят краткое описание жизни Цунено и разместят на сайте префектуры одно из ее писем[20]. В это самое время ученый из далекой страны, сидящий у себя в кабинете наедине с компьютером, увидит его на своем мониторе и прочитает такие слова: «Матери от Цунено (лично в руки). Пишу с весенними поздравлениями. Я отправилась в Эдо и оказалась в районе Канды, в Минагава-тё, и – совершенно неожиданно – попала там в такую беду!»
Эмон бережно сложил в коробку очередной счет на подати…