Вот это мужество Хрущева, вот это умение подняться в трудный момент и пойти на трибуну, невзирая на то, чем это грозит для тебя лично, это и есть, мне кажется, его нравственное послание всем людям Земли. Так давайте же сегодня помнить о главном в хрущевском подвиге: о глотке свободы, которым он напоил страну и нас всех. Ну а что мы с этим глотком свободы сделали и идем ли мы дальше и дальше в этом направлении, это уже вопрос ко всем нам.
Никита Сергеевич Хрущев свое дело сделал.
Н. С. Хрущев (1894–1971): Материалы научной конференции, посвященной 100-летию со дня рождения Н. С. Хрущева,
18 апреля 1994 года, Горбачев-Фонд. М., 1994. С. 40–41.
Пролог
«Контрапункт»: похороны и памятник
— В понедельник не хоронят, как какого-то нехристя, — возмущенно повторяла наша няня Мария Ивановна.
— Он был неверующим, — отвечала мама, сдерживая слезы и даже не пытаясь вытирать красные глаза.
— Все равно не по-людски.
Хрущева хоронили в полдень в понедельник 13 сентября 1971 года. Мама звонила Сергею и спрашивала, нельзя ли перенести:
— Плохая примета утром, да и еще и 13. Он чертову дюжину не любил. Несчастливое число.
— Скажи спасибо, что вообще хоронят, — устало отвечал Сергей.
Прадедушка умер в субботу, 11 сентября, и за один день, к тому же в выходные, Политбюро все решило и обо всем распорядилось.
Хоронили бывшего руководителя СССР, который не существовал.
Пленум ЦК КПСС, состоявшийся 13–14 октября 1964 года, отправил Хрущева в отставку. Его критиковали справедливо — за «нетерпимость к замечаниям» или за провалы в сельском хозяйстве — и от страха — «Сталина поносит до неприличия», поэтому «чаще стали [в обществе] вестись [свободные] разговоры, что опасно, т. к. критические замечания надо вести только в партийном русле». Его ругали, не зря, за нарушение принципов «коллективного руководства» — и глупо — за «нездоровое соревнование — догнать Америку», и уж совсем по-идиотски осуждали «курс на мирное сосуществование с капстранами» (одно из главных его достижений). При этом сместили его по «состоянию здоровья», оставив население СССР в полном неведении об истинных причинах отставки[3].
Брежнев, хотя и был одним из главных зачинателей смены власти, хотел из постановления пленума публично огласить только «удовлетворение просьбы т. Хрущева об освобождении его от обязанностей первого секретаря, члена Президиума ЦК и председателя Совета министров СССР в связи с преклонным возрастом и ухудшением состояния здоровья и переходом на пенсию». Полные тексты постановления и стенограммы с критикой были засекречены на много лет.
Конечно, советская (и русская) система власти всегда секретна, и смещение — но не убийство — советских руководителей было событием не частым, так что народное внимание привлекать было незачем. Но это событие показало, что время Хрущева смогло уменьшить абсолютизм власти. А главное, что власть могла быть человечной. Взбалмошной, но человечной. И это было самое опасное наследие прадедушки. К человечной власти — человечное отношение, даже если отрицательное. А вдруг люди опять захотят окунуться обратно в «оттепель».
Поэтому и похороны «персонального пенсионера» на Новодевичьем кладбище должны были быть несуществующими: личными, без участия бывших партийных коллег. И без обыкновенных граждан тоже, потому что все семь лет после отставки его имя стирали из памяти и учебников истории. Эти похороны отражали раздвоенность и системы — народные, но без народа, и самого Хрущева — семейные, но по строго установленному протоколу Политбюро.
О них не объявили, но Москва узнала — не зря Владимир Высоцкий (кстати, навещая опального премьера за несколько лет до смерти, актер спросил со свойственной ему прямотой: «А нельзя Вам обратно?») незадолго до этого спел: «Словно мухи тут и там, ходят слухи по домам».
Особенно постарался Виктор Луи, загадочная фигура московской разведки, журналистики и политики. Странным образом он, отрицая связь с КГБ, но хвастаясь патронажем Андропова, был часто вовлечен в разные дипломатически мутные события советской жизни. Он манипулировал западными публикациями мемуаров дочери Сталина Светланы Аллилуевой «Двадцать писем к другу» и рукописи «Ракового корпуса» Александра Солженицына, а потом секретно переправил в Америку воспоминания Хрущева.
3
Рабочая протокольная запись В. Н. Малина заседания Президиума ЦК КПСС, 13–14 октября 1964 г. // Никита Хрущев, 1964: Стенограммы пленума ЦК КПСС и другие документы. М., 2007. С. 217–226. URL: https://alexanderyakovlev.org/almanah/inside/almanah-doc/1002357 [дата обращения: 14.02.2022].