Вообще, надо заметить, что общераспространенное мнение, будто бы великий князь Николай Павлович получил гораздо более скудное и одностороннее образование, чем его старшие братья, следует принимать с большими оговорками. Трудно даже ответить определенно, воспитывали ли его как простого великого князя или уже теперь принимали в расчет его предназначение? Программа курса профессора Шторха заставляет предполагать последнее. Рассматривая в целом программу образования великого князя, нельзя не признать, что перед нами программа, в которой политические науки занимают видное место. Правда, наряду с этим видное место занимают и науки военные. Надо, однако, помнить, что в глазах самого императора Александра военное дело получает к этому времени все большее и большее значение в общей системе государственного управления. К началу XIX в. государственное управление сравнительно с восьмидесятыми годами XVIII в. милитаризируется, и это не могло не отразиться и на системе воспитания лиц императорской фамилии. Новое поколение великих князей, к которому принадлежал Николай Павлович, проходило иную школу, чем его старший брат, школу, на которой сказалось влияние не столько века политических мыслителей, сколько века воинских потрясений наполеоновской эпохи. В глазах самого императора Александра, однако, это и была теперь та школа, которую должен был пройти будущий правитель государства. Образование великого князя Николая Павловича не было скудно, но его учителя, при всей своей эрудиции, зачастую оказывались плохими преподавателями, и это прежде всего относится к его преподавателям политических наук. Отдавая должное учености Шторха, Кукольника и Балугьянского, Николай Павлович сам отзывался впоследствии об их лекциях как о чересчур отвлеченных и сухих. Среди остальных учителей, по-видимому, лишь Опперман и Джанотти выделялись талантливостью и живостью преподавания. Идеи Шторха могли оказать влияние на великого князя лишь позднее, в более зрелом возрасте. В данный момент военное дело должно было стать его любимым занятием. Систематическое обучение великого князя к тому же окончилось довольно рано – к середине 1813 г. Императрица Мария Феодоровна не прочь была его несколько продолжить; современные политические события с этого времени все более и более начинают нарушать правильный ход занятий. Занятия почти совершенно прерывались в 1814 и в начале 1815 г. С 1815 г. и в течение 1816 г. читались лишь некоторые курсы.
Сохранилось довольно много данных, рисующих ту обстановку, в какой протекли детские и юношеские годы Николая Павловича, те отношения, какие сложились у него к его окружающим, а также его собственный характер, его вкусы и наклонности. Выше было сказано о его отношениях к отцу и матери. Его старшие братья выросли под влиянием тяжелых отношений между их отцом и бабкой. Родившись в последний год царствования Екатерины, Николай не мог, конечно, сознательно воспринимать эту семейную драму. Память о покойной императрице оставалась, однако, тяжелым воспоминанием в царской семье, и отсюда – то неприязненное отношение к бабке, которое Николай Павлович унаследовал, очевидно, от своих родителей и которое сохранилось у него до конца его жизни. Детство самого великого князя протекло под влиянием гнетущих воспоминаний об обстоятельствах вступления на престол его старшего брата, в той тяжелой атмосфере, которая создалась во дворце после 11 марта 1801 года. Пятилетним ребенком Николай был свидетелем тех тягостных сцен, которые разыгрались тогда во дворце. Затем последовали первые годы царствования Александра, обрисовывавшиеся перед младшим поколением великих князей опять-таки, конечно, не как время широких преобразований, но как годы тяжелого семейного разлада, прежде всего между государем и императрицей-матерью, когда Александр, как бы отлученный в своем собственном семействе, встречал глухую оппозицию всем своим начинаниям среди своих близких. Разница в летах между Николаем Павловичем и его старшими братьями и сестрами была слишком велика для того, чтобы в юном возрасте у него могла установиться с ними настоящая близость. Строгостью установленного Марией Феодоровной этикета объясняется почти полное отсутствие у Николая Павловича в его детстве товарищей в играх и занятиях[4] .
Все его детство протекало исключительно в обществе его младшего брата Михаила Павловича и их младшей сестры Анны Павловны, с которыми у него на всю жизнь остались искренние дружеские отношения. Это было младшее поколение царской семьи, тот детский мир, который стоял в стороне от протекавших событий, но в котором постепенно складывалось к этим событиям определенное отношение, не раз сказывавшееся позднее, когда Николаю приходилось выступать в зрелом возрасте.
4
Посторонние дети в обществе великих князей появляются лишь с 1802 г. Кроме упомянутого уже гр. В.Ф. Адлерберга, это были: принц Адам Вюртембергский, барон Фитингоф (внук Ш.К. Ливен), братья гр. Заводовские, гр. Апраксины, двое сыновей «кавалера» Ушакова, племянники Ахвердова и сын находившейся при великом князе дамы Панаевой. К 1805 г. императрица Мария Феодоровна, находя, что это общество развивает в великом князе недостаточно внимательное отношение к наукам, сочла за благо постепенно удалить от своих детей их товарищей, и вскоре большинство этих последних было устроено в военно-учебные заведения.