На лице Якудза застыла серая маска, он не знал, что ответить. Напряженное молчание было неожиданно нарушено, стремглав влетевшим в спортивный зал мальчишкой, который крикнул, чтобы Хан бежал поскорее домой, потому что его отец убивает его брата.
Хан жил отдельно от родителей после поступления в колледж. Заработав на нескольких коммерческих боях, он смог снять приличную квартиру во Владивостоке и купил машину. Когда он сообщил, что будет жить отдельно, то увидел облегчение на лицах Олега и Полины, словно они сбросили с плеч тяжелый груз. Переживал только Сашок.
Сашок, был худеньким парнишкой с массой тела ниже средней для своего возраста. Мать то и дело лечила его от каких-то врожденных заболеваний. Русоголовый голубоглазый, он был похож на своих родителей во всем, кроме отношения к брату. Сашок гордился братом, почти боготворил его. Если Сашку по его слабости и не доставались пинки и подзатыльники, то только благодаря большому авторитету старшего брата. Со временем Сашок даже стал пользоваться своим родством в корыстных целях. Он мог подойти к соседу по улице и потребовать:
— Дай покататься на твоем скейтборде, а то брату скажу, что ты меня стукнул.
Конечно, владелец скейтборда не хотел познакомиться с железной хваткой Сашкиного брата и с огромным сожалением расставался с новенькой доской на колесиках.
К тринадцати годам Сашок стал упрям и своенравен, так что матери приходилось не сладко. Он перестал слушать мамины запреты и следовать ее советам. В семье у него был только один кумир — старший брат.
Когда Хан уехал, Сашок, оставшись без поддержки старшего брата, оказался в самых низах школьной иерархии. Пытаясь вернуть себе хоть немного уважения, он связался с группой подростков, которые занимались в школе сбытом наркотиков. Сегодня он был пойман за этим занятием в школьном туалете.
Отец примчался с работы, закрыл мать в соседней комнате, чтобы не мешала, и в ярости стал избивать его ремнем. Он гонял его по комнате, не подпуская к дверям, чтобы тот не мог убежать. Из расстегнутых брюк выбилась гимнастерка. Он орал и матерился.
Хан ворвался в комнату и встал между ними в стойке, готовый отразить новое нападение. Отец замахнулся на него с криком «не мешай, это тебя не касается», но был отброшен в угол комнаты, вскочил, уставившись на Хана яростным взглядом. Ремень дрожал в его руке. У другой стены комнаты жался Сашок с руками, израненными острыми краями пряжки.
— Не бей его, он же твой сын.
— Вот именно он — мой сын, — крикнул Олег, делая ударение на слове «мой», — И это наши семейные дела. Он — торговец наркотиками! Сын начальника патрульной службы, которая ловит и сажает торговцев наркотиками, сам ими торгует. Что подумают мои начальники? Может быть, это отец заставляет его торговать? Конфискует, а потом сбывает.
Олег, тяжело дыша, начал заправлять рубаху в брюки.
— Меня уже давно спрашивают, откуда такой дом, откуда такая машина. Хочешь знать откуда?
— Нет, — пожал плечами Хан, — я не прокурор.
Олег как-то сразу остыл. В соседней комнате в закрытую дверь барабанила Полина. Она громко кричала:
— Выпусти, изверг. Я на тебя начальству пожалуюсь, как ты над сыном измываешься. Открой, садист. Немедленно, выпусти.
Олег достал из кармана ключ, и пошел выпускать Полину. Она ввалилась в комнату, где только что происходила баталия и тут же бросилась к Сашку, стала разглядывать его раны и причитать. Олег смотрел некоторое время на жену, суетящуюся около сына, потом сплюнул на пол и сказал:
— Все, хватит. Достали вы меня все.
С грохотом отодвинул дверь шкафа-купе, вытащил объемистый черный чемодан и стал бросать туда свои вещи, которые попадались ему под руку.
Полина причитала над сыном, заклеивала ему порезы и ссадины пластырем, изредка подливая масла в огонь, своими комментариями:
— Давай, собирайся, а я к твоему начальству пойду и расскажу. Все расскажу. О чем молчала столько лет — тоже. И про Бореньку… Все узнают, что ты за человек… преступник…
— Беги отсюда. — сказал Олег Хану. — Если эта дура с ума спятила, и собирается все рассказать, то тебе надо срочно уезжать из этой страны. А я уже побежал. Из страны мне никуда, а из этой психушки, в самый раз, пора делать ноги.
Он схватил не закрытый чемодан в охапку и скверно ругаясь, вышел на улицу. Возле дома собралось несколько человек зевак — соседей и случайных прохожих. Они расступились, пропуская Олега к машине. Тот бросил чемодан с торчащими из-под закрытой крышки вещами в багажник белой «Тойоты»[1].