Кто бы хотел поменяться местами с этими подростками? Я – точно нет. В состоянии одиночества больше всего боли причиняет именно это чувство никчемности, несуществования и отчужденности. Печальные последствия одиночества – как социального, так и эмоционального – в жизни подростков могут проявляться сразу или в течение долгого периода времени, и нередко их уже невозможно нейтрализовать.
В программе развития детской и молодежной политики на 2012–2015 гг. в связи с вопросом благополучия детей и подростков отмечается, что «если и когда требуется помощь, она должна быть предоставлена срочно». Отлично сказано, снимаю шляпу перед этой целью. В брошюре Министерства образования и культуры, где опубликован текст данной программы, указаны три кита детской и молодежной политики в нынешнем обществе: сопричастность, равноправие и управление жизненной ситуацией. Что же представляет собой упомянутая первой сопричастность? С ходу можно предположить, что это нечто совсем непохожее на то, что подросток описал как «чувство, что ты чужой и совершенно никому не нужный во всем мире».
Вот что подразумевает под этим программа развития: «Чувство сопричастности рождается благодаря участию и влиянию. Ребенок и подросток может ощущать сопричастность к своему сообществу и финскому обществу, когда он посещает школу, учится, работает, занимается в кружке и может влиять как на собственную ситуацию, так и, шире, на ситуацию в обществе». С настроением одиноких подростков это явно не вяжется. Просто не имеет ничего общего. Целей, таким образом, хватает; но действовать нужно как-то иначе.
«Сегодня опять я попытался поговорить с приятелями, но они никак не отреагировали. Как будто они меня вообще не слышали. Так происходит слишком часто. Я довольно стеснительный и тихий и стараюсь не мешать людям. Однако если я в конце концов напрягусь и что-то скажу, на это даже кивком не отвечают. Вот и пытайся быть "социальным" и активным. Я вообще-то существую?»
Один из факторов, способствующих отчуждению подростков от общества и возможностей на него влиять, – несомненно, образ будущего – и настоящего, – который транслируем мы, взрослые. Этот образ безобразен. Хорошие новости, как и позитивные результаты исследований, не публикуются – зато вечно вылезает что-то сенсационное, ужасное, отвратительное и негативное, то, что может попасть в заголовки. Конечно, плохие известия приходили во все времена, но никогда ранее мы не получали информацию настолько оперативно, как сейчас. Мы видим взрыв бомбы в Южной Африке всего лишь через секунды после того, как он произошел. Во времена моей молодости (я выражаюсь совсем как пенсионерка) информация доходила до нас неделями, и в том, что она до нас, юных, в принципе доходила, не было никакой особой ценности.
Но хуже всего – исходящий от нас, взрослых, образ будущего самих подростков. Рецессия, экономический спад, падение рынка, рост безработицы, экономия на том, что необходимо молодежи, эрозия общества, серьезные проблемы, которые в обществе создает молодежь, ее беспомощность, злоупотребления власть имущих, рост насилия – вот о чем ежедневно читаешь в новостях. Честное слово – каждый божий день.
И если что-то где-то начнет меняться к лучшему, например когда говорят, что наша экономика начинает потихонечку оживать (как будто бы она скончалась), нам все равно дают понять, что в лучшее верить не следует, потому что Финляндия так или иначе тащится в хвосте у всех остальных стран и вообще не факт, что она удержится на плаву до следующей рецессии. Есть ли в этом образе будущего хоть что-то, ради чего можно было бы пробиваться через тернии? Или, скорее, возникает желание сказать, дескать, ну вас совсем с вашим обществом?
Социальное и эмоциональное одиночество
Как я уже упоминала ранее, социальное и эмоциональное одиночество – качественно разные переживания. В детстве они часто сопутствуют друг другу: если маленький ребенок социально одинок (например, у него нет друзей по песочнице и знакомых сверстников), он обычно одинок и эмоционально, у него нет того лучшего друга, который хотел бы играть именно с ним. В школьные годы, особенно в последних классах школы первой ступени, до перехода в школу второй ступени[4], формируются дружеские отношения и компании детей младшего подросткового возраста начинают существовать самостоятельно и, вполне вероятно, независимо друг от друга. В этот период дети закрепляют свои дружеские и приятельские связи. Кто-то может довольствоваться поверхностным общением в своей компании и при этом ощущать эмоциональное одиночество; другой может обрести одного очень важного для него друга, но не иметь компании в школе или вне школы.
4
В Финляндии общеобразовательная школа подразделяется на школу первой ступени, или, в просторечии, младшую школу (