От этого несоответствия в ожиданиях «ценителей» поэзии и текстов Губанова и порождались фельетоны и скандалы.
Начнём с первых.
В «Крокодиле» за подписью А. С. появляется миниатюра «Куда до них Северянину!»:
«Игорь Северянин, 1887 года рождения, не гений. Несмотря на его настойчивые заверения. Это доказано жизнью и шестым номером журнала “Юность” <…> послушаем Л. Губанова: “Холст 37 на 37. Такого же размера рамка…” <…> Снилось Северянину что-нибудь подобное? Не снилось. Не тот век. Не те сны. Это могло присниться только в наши ночи. Только нашему Лёне Губанову, 194[6] года рождения. Ученику 9-го класса нашей школы. Вот и выходит, что не гений был Игорь Северянин. Далеко не гений».
Вроде безобидно. Даже беззубо. Особенно для «Крокодила». Но, во-первых, это стало началом большой травли Губанова, а во-вторых, взволновало, мягко говоря, юношу – да так, что он решил пойти в редакцию журнала и забрать деньги за перепечатанное стихотворение.
Он узнал, что если в критической статье используется больше половины текста, то автору полагаются деньги. И пошёл. Его из редакции выгнали. Тогда он взял с собой внушительного паренька Игоря Красковца по кличке Битюжок.
Ему-то и дадим слово:
«Хотелось выпить – денег не было. И тут Лёня говорит: “<…> Пойдём гонорар забирать” <…> Мы приехали к Савёловскому вокзалу – там тогда редакция была, корпус “Правды”. Пошли. <…> Лёня изложил требования. Редактор молча вышел из-за стола и стал ему руку выкручивать. Я редактору тут же в лоб влепил – он сел на пол, а мы с воплем “Атас!” выбежали»[148].
Битюжок – парень здоровенный. Если влепит, это будет чувствительно. Денег ребята не получили. Но собрали копейки, купили портвейна, выпили и решили ещё раз наказать редактора – засветив ему из быстро сооружённой из подручных средств рогатки.
Тот после драки начал махать кулаками – и вышел в «Огоньке» фельетон под названием «Лилитеский гелой», где среди прочего был и такой пассаж:
«“Крокодил” не стал вникать, кто именно тёмной ночью променял жену на полнолуние – сам Лёня или его лирический герой, – и пожурил юного стихотворца за претенциозность. Тогда Лёня пожаловал в “Крокодил” выяснять отношения. В качестве главного аргумента он выставил приятеля с хорошо поставленным хуком справа. Приятель петушком-петушком подскочил к крокодильскому дяде и ломающимся голосом сказал: “А вот мы тебе, то есть вам, набьём морду”. – “А вот и не набьёте”, – сказал видавший виды сатирик. После чего мальчики ушли в день. Ушли на полнолуние тетрадей – уроки делать. И очень правильно поступили»[149].
Но вернёмся от скандалов к фельетонам.
В июле Е. Осетров в статье «Наш юный современник», опубликованной в «Литературной газете», обозревает шестой номер «Юности» и разносит молодых поэтов. В том числе (!) и Губанова. Приведём этот небольшой фрагмент:
«Конечно, было бы ошибкой не замечать подражательных интонаций, книжных реминисценций и условных красивостей, которые встречаются у начинающих авторов. Многое объясняет возраст, когда хочется поразить окружающих…»[150]
Через неделю Н. Клинков в «Правде», полемизируя с предыдущим коллегой, рассуждает о «певучем потоке слов»:
«Один из дебютантов написал стихотворение “Художник”, в котором запальчиво декларирует о желании “мазать мир”, да ещё “кровью вен”! <…> [Е. Осетров] цитирует далее поэта, обуреваемого оригинальным желанием “мазать мир”. Он не решается сказать что-либо определённое о его стихах, ссылается на Пушкина, который, дескать, такого рода стихи называл “преувеличением для произведения большего эффекта”. Но это не мешает автору причислить упомянутые стихи к произведениям, в которых читатель увидит… “черты героя наших дней”!»[151]
Осенью А. Марков написал в «Нашем современнике» «Открытое письмо поэтам-дебютантам» (его перепечатали «Литературная газета» и «Крокодил»). И там тоже критик апеллирует к своему коллеге из «Нашего юного современника»:
148
Красковец И. [Воспоминание о Л.Г. Губанове.] // Про Лёню Губанова: книга воспоминаний. – М.: Пробел, 2016. С. 120–121.