Номера creme de la creme[10] располагались приблизительно на 2/3 пути от носа к корме, на самой верхней, Солнечной палубе. Это были апартаменты «Трувиль» и «Довиль», каждый с четырьмя спальнями, гостиной, столовой, буфетом, спальней для прислуги и пятью ванными. К каждому примыкал двухкомнатный номер для прислуги, помощников или секретарей, каждый имел личный променад (14 х 4,5 м) — уникальное удовольствие на «Нормандии»!
Кроме того, апартаменты «Трувиль» (проект Жана-Франсуа Лелё) дополняла библиотека с полом, застланным толстым тёмным бархатом, поверх которого были разбросаны белые коврики, затканные изящным цветочным узором. Центр комнаты занимал стол со столешницей толстого стекла, на деревянной треноге. У белой стены, закрытой обюссонским гобеленом со сценами охоты в античном духе по эскизу Анатолия Каскова (Kasskoff, главный рисовальщик Лелё), стояла обитая атласом кушетка, у другой стены высился большой белый секретер, напротив третьей помещался белый рояль. Прозрачные белые занавеси, длиной от пола до потолка, скрывали стеклянные двери, выходящие на променад.
Двустворчатая дверь, покрытая черным лаком и расписанная цветочными гирляндами, вела в столовую, где черное дерево эффектно контрастировало с белым потолком и белым ковром с геометрическим узором. Один американец, постоянно заказывавший эту каюту, настолько влюбился в обстановку столовой, что заказал ее точную копию для своей нью-йоркской квартиры. Капитан Пюнье и главный эконом Виллар были приглашены сюда на первый обед, сервированный на судне.
Другой грандиозный номер «люкс», «Довиль», не уступал «Трувилю» в размерах и роскоши, хотя его конфигурация и обстановка были абсолютно иными.
Тремя палубами ниже, на Главной палубе, находились два других, фактически соперничавших с ними номера: «Кан» и «Руан». Как и самые дорогие апартаменты на Солнечной палубе, «Руан» был оформлен мастером ар-деко Домиником в классическом стиле. Голубая лакированная фреска с серебряными инкрустациями и панелями гравированного стекла в спальне «идеально соответствовала», как говорилось в рекламном буклете, мебели элегантных форм в восточно-азиатском вкусе, отделанной цветным лаком, с геометризированными узорами, выложенными золотой или серебряной фольгой. Гостиная каждым своим сантиметром гармонировала со спальней. Навощенные кожаные шпалеры контрастировали с отделкой полированного макассарового дерева и сверкающими металлическими полосами; неизменный рояль также был отполирован до блеска.
«Кан» был творением декоратора Монтаньяка (Montagnac). Подобно главным апартаментам «люкс», эти апартаменты заполняли шедевры — бронза Гено (Guenot), латунная ваза Дора (Daurat), кованые железные двери ручной работы Сюбеса и раскрашенные, позолоченные деревянные фигуры Гало (Gallot).
Рядом с каютами для сибаритов на той же палубе располагались десять роскошных апартаментов «люкс». В каждом из них — гостиная, две или три спальни и две-три ванных. Номера оформляли разные декораторы, в основном в вариациях ар-деко. Впрочем, два из них были выдержаны в старинном стиле: «Байс», по дизайну Карлиана (Carlhian) — в стиле Людовика XVI, в сине-белых тонах, и «Жюмьеж», по дизайну Нельсона (Nelson) в стиле покоев мадам де Помпадур, фаворитки Людовика XV.
Тем пассажирам первого класса, которые все-таки не могли решиться на эти феноменальные апартаменты, предлагали множество других, не менее роскошных, — четыре различных типа «обычных» кают первого класса с сорока различными интерьерами.
КЖТ заранее пригласила тридцать художников-оформителей для проектирования интерьеров кают первого класса. Из проектов отобрали половину. Тридцать семь моделей кают со всей обстановкой, созданных победителями конкурса, демонстрировались в выставочном парке Porte de Versailles[11] в Париже.
Сотрудники КЖТ и «Пеноэ» ознакомились с проектами. Некоторые были одобрены сразу, другим потребовалась доработка в соответствии с превалирующими вкусами. Позже добавили еще три интерьера. Таким образом, на «Нормандии» была 431 каюта первого класса, и с первого взгляда могло показаться, что приблизительно десять из них — с одинаковым интерьером. В действительности, благодаря разнообразной цветовой гамме, среди них не было и двух идентичных; а кроме того, похожие каюты не были смежными. Создавался эффект огромного разнообразия. Четыре основных типа кают первого класса подразделялись следующим образом:
«Веранда». 24 каюты; большинство — в кормовой части Прогулочной палубы, и у каждой имелась отдельная веранда площадью 7 м2 с плетеными креслами и видом на океан. Использовались девять основных декоров. В некоторых каютах декоратор мадам Клотц (Klotz) задрапировала степы кожей. В других Андре Гру (Groult) покрыл стены плетением из соломки. В третьих, оформленных Рапеном (Rapin), гравировку стеклянных панелей выполнил Макс Энгран. По идее самого Рульманна, единственным материалом декора в одной из кают оказался металл. Каюта типа «веранда» на Главной палубе с изысканным декором в стиле ар-деко соответствовала всем стандартам роскоши «Нормандии». Обстановку составляли вместительный гардероб (с плечиками для смокинга или вечернего платья), несколько зеркал, комоды, кресла, достаточно комфортабельные для любых визитеров или для приглашенных на коктейль; имелись телефон, часы, а также просторная, отлично оборудованная ванная комната с душем.
«Бортовая гостиная». 81 каюта. Софа и складная кровать предназначались для быстрого преобразования комнаты в гостиную. Меньшие по размеру, чем каюты типа «веранда», они, тем не менее, были богато декорированы.
«Бортовая спальня». 209 кают: 37 одноместных, 160 двухместных и 12 трехместных (двухкомнатных). Небольшие комнаты при необходимости объединялись в одну большую.
«Внутренняя». Самые тесные, самые дешевые и наименее привлекательные каюты первого класса. На таком большом судне, как «Нормандия», без внутренних кают обойтись было невозможно, но, по счастью, в первом классе их насчитывалось только 117 (в сравнении с 322 внешними каютами).
Всего на борту было 69 одноместных внутренних кают, предназначенных главным образом для путешествующих в одиночестве деловых людей, а также 48 двухместных для пар, несколько стесненных в средствах, однако желающих путешествовать, а главное — обедать в ресторане первого класса. Во внутренних каютах применялись девять вариаций декора.
Основное неудобство внутренних кают — отсутствие иллюминаторов. Для любителей морских видов это было серьезным недостатком. Но для тех, кто страдал mal de mer[12], — а во времена «Нормандии» драмамина еще не существовало, — это было большой удачей.
Конечно же, пассажиры внутренних кают, страдающие морской болезнью, в этом случае оказывались в лучшем положении, чем пассажиры кают этого класса с общими ванными. Невероятно, но это факт: лишь 93% кают первого класса самого роскошного судна того времени были оборудованы ванными.
Несомненно, самой плохой каютой первого класса был №211. Крошечный закуток на Главной палубе (площадью прибл. 2,5 м2) примыкал к салону туристского класса, где публика утихомиривалась только в ночные часы. Кроме того, там не было туалета — только умывальник. До ближайшей ванной приходилось добираться добрых 11 метров вниз по коридору. Однако для тех, кто не собирался предаваться сну в этой каюте (а на «Нормандии» было множество таких пассажиров), она предоставляла самую дешевую возможность путешествовать первым классом.
После того как пассажиры первого класса нашли свои каюты, распаковали дорожные сундуки с помощью вездесущих, но ненавязчивых стюардов, освежились и переоделись к ужину, их путь лежал к ресторанному залу, самому главному общему помещению судна.
Покинув Главную палубу, пассажиры проходили но коридору к торговой галерее — с книжным магазином, небольшим отделом знаменитого парижского универмага «Бонмарше», цветочным магазином, бюро путешествий, аптекой, книжным киоском и справочным бюро, — которая мало чем отличалась от торгового пассажа на нижнем этаже Рокфеллеровского центра в Нью-Йорке.