Нострадамус: Жизнь и пророчества

81. Величье империи смято разрухой,
     Раз Север сумел за себя постоять,
     Идут из Италии горькие слухи,
     С тревожной Испании нечего взять.

82. Развенчанный будет в постыдном изгнанье.
     В камзоле припрятаны яд и письмо…
     С его тиранией страна в расставанье,
     Убийство и страх не покинули дом.

83. Огромнейший парус покинет порт Зара.
     Враги и друзья не потерпят потерь,
     Близ Турции люди бывают недаром,
     И третий двоих будет грабить теперь.

84. Бесстрашно лети, парусовое племя,
     Сроднившись с грядой грозовых облаков!
     Триестский залив терпит грозное время,
     Уйдет от Сицилии смелый поток.

85. Испанию с Францией ждет примиренье,
     И Марс побледнеет теперь от венца,
     Но брачное ложе разрушит смятенье,
     И трудно уйти от плохого конца.

86. Бичоро, Бичоро![134] — кричат эти люди,
     В Байенну сбегаясь со многих мостов,
     Тулузцы, Арнанцы здесь с гордостью будут,
     И Монт Адрианцы услышали зов.

87. Живет в нем кумир заповедных собраний
     С паучьим крестом и рогами быка,
     Безумный кабан изрыгал заклинанья,
     И славу его проклинают века.

88. Трепещут поля вдоль извилистой Роны,
     Им горько под знаменем антикреста,
     Скольких наводнением сильным затронет,
     И многие будут шептать и роптать.

89. Король благородный в Сардинии будет,
     Но только три года он правил страной,
     Потом заметались продажные люди,
     И он проиграл бескорыстный свой бой.

90. Его отлучили от тяжбы с народом,
     Конями растоптан был дикий тиран,
     Он проклят своим же страдальческим родом,
     Его не терпел даже собственный стан.

91. Не всякий считается с выборной властью,
     И кровь невиновных таких не страшит,
     Случайно убитые — жертвы несчастья,
     Пусть жесткого Бог на суде устрашит.

92. Не сменишь его нашей прежней короной:
     Он с армией как император и бог.
     Солдат его в дальней стране погибает и стонет,
     Вернувшийся вновь разорит свой чертог.

93. Он умер, семь месяцев правив прелатством,
     И в схизме позднее был изобличен.
     Правитель Венеции строил и мир и богатство,
     Семь месяцев ведая светлым лучом.

94. У озера смелое слово низвергнут
     И кто воспрепятствует планам врага?
     Медлительность станет крушеньем безмерным,
     И грабят албанцы испанцев в горах.

95. Отступников скоро посадят в темницы,
     Сурово связав по ногам и рукам,
     Под знаком креста будет вера двоиться,
     Фанатик с еретиком бьются века.

96. Я знаю, что часть синагог опустеет.
     Библейским легендам сломают крыло.
     Но только мученья и слезы евреек
     Нельзя превращать в исторический лом.

97. Судьба переменит военную славу.
     Посеявший штурмы руины пожнет.
     В цветах — берега: трех детей учат плавать,
     Сквозь уголь и горе весна прорастет.

98. Прольется в восстаниях кровь духовенства,
     Кощунства грозят затопить города.
     Развалины храмов, как вестники бедствий,
     Но истинный свет не умрет никогда.

99. Пусть знают, что папский престол передвинут
     По воле сомнительных трех королей,
     В том Кесарь, не дух христианства, повинен,
     Но дух этот выше великих смертей.

100. Знать будет низвергнута: снизу придет верховодство,
       Возрастут и мощь и мозг армий в грядущих веках.
       Жизнь можно утратить шутя и бороться за правду непросто.
       Гряди: изобилье у голода с чашей без влаги в руках.