Во-вторых, почти вся остальная Россия делилась на большие генерал-губернаторские округа: огромный, но полупустой Северо-Европейский, от Шпицбергена и Колы до полярного Урала, с центром в Архангельске; Прибалтийский округ, включавший для разбавления остзейцев Псковскую и Новгородскую губернии[70]; Западный округ, который включал белорусские земли, Литву, смоленщину и часть бывшей правобережной Украины; а также Центральный, Юго-Западный, Новороссийский, Волжско-Камский, огромные по площади Петропавловский, Урало-Камский, Западно-Сибирский и Восточно-Сибирский округа.
И в-третьих, оставались отдельные «традиционные» территории с особым порядком управления — Привислинский край, Область Войска Донского, Кавказский край, Среднеазиатский край и, только что созданное, Дальневосточное наместничество.
Конечно, должности генерал-губернаторов никто отдавать земствам не собирался — они должны были остаться имперскими чиновниками. Кроме того, при генерал-губернаторах создавались окружные охранные отделения и управления внутренней стражи — всё, как говорится, для народа…
Решение проблемы с заменой начальника Моей Собственной Имперской Администрации произошло само собой, в тот момент, когда я работал над территориальной реформой и перебирал личные дела губернаторов. Когда я прочитал предоставленную от МВД справку про архангельского губернского начальника Александра Платоновича Энгельгардта, то сразу же вспомнил…
Одна из моих бабушек была из Архангельска, и в юности я часто гостил у неё и много читал в местной библиотеке. Попадались мне и краеведческие издания, откуда я узнал про многочисленное и славное семейство Энгельгардтов, среди которых были чиновники, военные, писатели, учёные и земские деятели. А сам Александр Платонович мало того, что хорошо себя зарекомендовал будучи губернатором Русского Севера[71], так ещё и был предшественником Столыпина в Саратовской губернии.
В общем, выбор был сделан. Десятого августа, с фельдъегерем ему было направлено моё личное письмо с предложением нового места службы. А в товарищи к нему был приглашён один из ведущих теоретиков и практиков бухгалтерского дела в нынешней Российской империи Фёдор Венедиктович Езерский[72]. Я наткнулся на этого интересного и полезного человека во время изучения экономических журналов.
Реформируемая система управления императорскими активами начинала обретать свою новую форму и содержание.
Интерлюдия X
Антон
Выстрел! Тарелка разлетелась в воздухе, лязг затвора, ещё один толчок в плечо — и вторая последовала участи первой. А затем пришёл черёд третьей.
Расстреляв полную зарядку из пяти стандартных патронов с дробью, Антон Витальевич Тарнопольский довольно выдохнул и протянул руку ко второй коробке с боеприпасами. На этот раз он решил снова отстрелять серию укороченными, коих входило в магазин уже целых восемь штук.
— Запускай! — крикнул он после перезарядки и изготовки к стрельбе.
И снова раздался выстрел! Опытный оружейник без промаха попал в очередную тарелочку…
Стамбул — Максимов
Максимов хорошо устроился в тенистом месте и, ожидая официанта, достал белоснежный платок, чтобы промокнуть пот со лба.
— Добрый день, Пётр Семёнович, — негромко поздоровался, внезапно оказавшийся за столиком неприметного вида брюнет европейской одежде.
«И когда только успел…» — чертыхнулся про себя Максимов.
— Добрый, — так же негромко ответил на родном языке драгоман русского посольства[73] и запоздало огляделся по сторонам.
— Никто нас не слышит, Пётр Семёнович. Если не будем, конечно, кричать на всё заведение уважаемого уста[74] Мустафы. — Сейчас только официанта отпустим и поговорим.
Проследив за взглядом собеседника, Максимов действительно увидел турка, несущего поднос с двумя чашками кофе по-турецки[75]. Когда официант ушёл, то разговор продолжился.
70
Таким образом Прибалтийский округ полукругом с запада, юга, и востока охватывал Особый Санкт-Петербургский, цели нашего Героя понятны — он пытается размазать ненадёжный национальный элемент прибалтийских территорий.
71
Александр Платонович Энгельгардт (17.08.11.22.1845.1903) — талантливый государственный служащий, администратор, учёный, известный общественный деятель. В период 1893–1901 годы был архангельским губернатором, среди прочего занимался историческими и краеведческими исследованиями, музейной деятельностью, исследованиями будущего Северного морского пути, ввёл в обращение термин «Русский Север», после Архангельска был губернатором в Саратовской губернии.
72
Фёдор Венедиктович Езерский (1835–1915) — русский экономист, общественный деятель, теоретик и практик бухгалтерии счетоводства. Фёдор Венедиктович был весьма неординарной личностью, имел некоторые «заскоки» и обладал сложным неуживчивым нравом — в частности, он настаивал на использовании в бухгалтерии счетоводстве русских слов вместо заимствованной терминологии и при этом предложил новую русскую азбуку, основанную на латинском алфавите. Езерский разработал систему «тройной бухгалтерии» (использование трёх учётных книг: журнал, книга учётов и отчёт), издавал «Журнал Общества счетоводов». организовывал массовые бухгалтерские курсы, публиковал труды по общественной нравственности, народному образованию, экономике, изобрёл счёты новой конструкции.
73
Драгоман — посольская должность, дипломатический переводчик.
Пётр Васильевич Максимов (1852–1915), русский дипломат, 25 лет прослужил в Стамбуле, во время действия романа занимает должность драгомана — дипломатического переводчика.