— Да, государь. Это очень полезное дело. Можно поднять уровень Азовского моря, затопить болотистые низменности…
— Звучит интересно, да… Но меня терзает иная задумка, хоть и сходная, но мнится более полезная.
— Какая же, государь?
— Дамба через Татарский пролив. Сахалин может дать нам несколько удобных незамерзающих портов на Тихом Океане, да и прочих богатств в том крае изрядно. Но сейчас русский Дальний Восток — это тупик.
— Интересная задумка, но ведь она гораздо более сложная. Там почти нет населения, кто будет производить работы? И наверное будет лучше строить дамбу в проливе Невельского?
— Вот и изучите вопрос подробнее, Владимир Дмитриевич. Очевидно, что сложностей много, но выгоды весьма существенны. Возьмётесь проработать проект?
— Конечно, государь.
— Отменно…
Дорога продолжалась, а я, сидя в салоне, думал о Зое, и что-то машинально черкал на листах бумаги. Постепенно там стали появляться похожие на виденные мной в Москве казармы наброски. Надо сказать, что посещение Трёхгорной мануфактуры, где я заглянул в жилища рабочих, произвело впечатление…
Добротные многоэтажные кирпичные дома на стальном каркасе, коридорная система, отдельные комнаты для семейных, большие залы для нанятых подённо разнорабочих, общие кухни с огромными дровяными печами, продуктовые комнаты, объекты, как их будут звать в моё время, соцкультбыта. Тогда я иронично подумал:
«И эти люди запрещали мне ковыряться в носу… Хе-хе».
Помнится, и я сам долгое время разделял глупое мнение о злобных и тупых большевиках, которые сначала загнали всех в коммуналки, а потом переселяли в хрущёвки. Затем, конечно, поумнел, а, посмотрев на заграничное житьё-бытьё, поумнел ещё больше, но в казармах у меня буквально заново открылись глаза.
Для простого фабрично-заводского населения царской России порицаемый в будущем коммунальный быт привычен, да и вообще являлся естественной формой обитания. А казармы, несмотря на этакое военно-мобилизационное название, оказались вполне комфортными. Да, комнаты могли быть чуть больше, да и на кухнях не помешали бы примусы вместо печей, не было ещё электрического освещения. Но зато были вода и канализация… В коридорах даже стояли баки с кипячёной водой!
Ясно, что так далеко не везде, а кое-где так и вообще днище! Но ведь фактически это заданный уровень, планка для подражания!
Хмыкнув по поводу неожиданных воспоминаний, я собрал исчёрканные листы в аккуратную стопочку, поставил условную пометку и отдал секретарю для помещения в архив. В отсутствие компьютеров пришлось завести особую систему сохранения внезапных идей и прочих записей.
До Тулы добрались за пять часов, и к вечеру я остался на ночь в доме местного губернатора.
А следующие несколько дней прошли в поездках по разнообразным производствам — посмотреть, конечно, было на что! Наипервейшем из всех был Императорский Тульский оружейный завод, где уже несколько лет как освоили выпуск новейших винтовок Мосина и револьверов Нагана. Руководил заводом генерал-майор Александр Владимирович Кун[10], а его помощником по технической части числился полковник Николай Николаевич Фёдоров[11].
Услышав последнюю фамилию, я сразу сделал стойку, заподозрив, что познакомился с автором автомата Фёдорова[12]. Уже в процессе экскурсии по заводу, мне стало ясно, что об автоматическом оружии здесь пока не думают.
«А пора бы и поставить вопрос…»
— Господа, а что вы считаете насчёт выпуска автоматического оружия? Я говорю про пулемёт.
— Сложное изделие, ваше величество, — быстро ответил Фёдоров.
— Да и насколько я знаю, ГАУ пока не имеет таких планов и ведёт некоторые закупки у господина Хайрема Максима, — добавил Кун.
— Всё верно, господа. И патронов изрядно потребляет, но я полагаю его необходимым оружием для русской армии.
Далее у нас состоялся долгий предметный разговор о путях создания пулемёта. Первоначально оба моих собеседника были сдержанны, напоминая о неизбежных проблемах с боеприпасами, в случае массового применения этого вида вооружений, но постепенно втянулись в обсуждение деталей.
— Создайте для России новое оружие, господа. В этом вы будете иметь мою полную поддержку…
На осмотр завода ушёл целый день. Кроме цехов, мне показали арсенал со старинными фузеями, бережно опекаемую Куном школу мастеров и новейшую химическую лабораторию, где занимались материаловедением — я немедленно выделил специальный грант на закупку дополнительного оборудования и наём лаборантов сверхштатно.
10
Александр Владимирович Кун (17.02.1846–19.11.1916) руководил Императорским Тульским оружейным заводом с 1892 по 1915 год, под его руководством на заводе освоили выпуск винтовок Мосина, револьверов Нагана и пулемётов Максима. Почти всю жизнь прослужил на инженерно-технических должностях, активно занимался общественной деятельностью, образованием и благотворительностью.
11
Николай Николаевич Фёдоров (1851–1940), оружейник, помощник начальника Тульского оружейного завода. Занимался непосредственной технической работой по освоению производства винтовок Мосина, револьверов Нагана, пулемётов Максима и других оружейных новинок. В том числе и его трудами мы устояли в ПМВ и выиграли в ВОВ.
12
Наш герой опять ошибся, это другой Фёдоров, Владимир Григорьевич Фёдоров ещё только-только окончил Михайловское артиллерийское училище и служит командиром взвода.