— Да, государь. Однако сейчас я глава правительства и могу перераспределить обязанности.
— Отменно, рассчитываю, что вы наведёте порядок. Должен отметить, что горячо поддерживаю ваше мнение о важности этого вопроса и даже требую, чтобы в ближайшие годы было введено всеобщее начальное образование. Полагаю, что для крестьян достаточно хотя бы трёх классов, а для городских низов — четырёх. И обязательно должна быть возможность продолжать образование талантливым ученикам. Все эти глупости с законом о «кухаркиных детях» принесли нам много вреда.
— Ох, Ники, у тебя такие замечательные планы, — сказала Аликс.
А я… А я завис, обдумывая внезапно пришедшую идею…
«А что если её занять чем-нибудь полезным для общества… Так-то она весьма энергичная и властная особа… Вон как за последние месяцы „отлучения“ от влияния на политику извелась… С Англией связи укрепляет…»
— Аликс, а ты не хочешь заняться этим вопросом лично? У меня столько дел, что я не справляюсь!
— Каким вопросом, Ники? Вы же говорили о выборе министра? Не могу же я им стать.
— А это было бы… Весьма эпатажно! — засмеялся я.
Витте в это время попытался сделать глоток чая и закашлялся.
— Думаю, что ты могла бы возглавить Высочайший комитет по народному образованию. Контролировать строительство школ, печать учебников, подготовку учителей, широко привлекать средства благотворителей. Иными словами — действовать по примеру Сергея Юльевича.
— Это не решит вопрос с министерством, государь.
— А вы хотите видеть Александру Фёдоровну в своём кабинете? — Провокационно спросил я.
— Но… как же…
— Я пошутил, конечно же, члены династии не могут быть министрами. В России это запрещено со времён Николая Павловича, хотя в той же Германии или Австро-Венгрии принцы регулярно входят в правительство. Аликс, так что ты скажешь? Сможешь взять на себя это ношу, будешь курировать деятельность министра в части начального образования? Твоя роль в Высочайшем попечительском комитете по народному образованию может стать очень весомой и значительно ускорить реформы.
— Ох, Ники… Это интересно и так важно. Но с кем же мне придётся работать?
— Несколько дней назад, я думал о том, чтобы помириться с Константином Петровичем. — Говоря это, я смотрел, как резко напрягся Витте. — Он бы смог взять на себя этот груз, но теперь я думаю, что это была минута слабости.
— Государь, это… Это был бы не самый лучший выбор, однако… Я думал о нечто сходным… Частично… В новом министре нам бы не помешала тяга к дисциплине, но при этом она должна сочетаться с желанием проводить реформы твёрдой рукой.
— И как нам сочетать эти противоположности?
— Вот список возможных кандидатов, государь. — Витте ловко выхватил папку и вытащил листок.
В списке было три фамилии — первым был Николай Павлович Боголепов, бывший ректор Московского университета и ныне служивший попечителем Московского учебного округа, где он как раз и занимался развитием народного образования. Его я уже знал — познакомился на том самом фуршете после лекции. А вот далее…
— Сергей Юльевич, вы всерьёз хотите назначить на эту должность военного? Это очень… необычно.
— Почему же? Вы сами, государь, неоднократно в разговорах и выступлениях отмечали, что Россия — военная империя и происходит от военного корня. Мне бы хотелось это изменить, но сейчас это так. И среди военных очень много достойных и образованных людей.
— Но забрать у меня военного министра? Я даже не знаю, как на это реагировать…
— Вы можете со мной согласиться, государь, или рассмотреть альтернативный вариант.
— Гхм… Итак, вы хотите или военного министра Петра Семёновича Ванновского[139] или э-э-э… начальника офицерской кавалерийской школы Владимира Александровича Сухомлинова[140]. Если про первого мне более или менее понятно: сильный администратор, имеет опыт руководителя учебными заведениями и много сделал для реформирования военного образования[141], то почему именно Сухомлинов? Да, он командует важным заведением[142], однако у нас достаточно и иных чинов, кто отличился, управляя военным образованием. Почему он?
— Сначала я задумался о Ванновском, государь. Однако затем я стал размышлять об иных вариантах: всё-таки мало шансов, что вы отдадите мне Петра Семёновича. Действительно знакомых с образовательными вопросами военных много, но Владимир Алексеевич выгодно отличается от многих — имеет опыт преподавательской деятельности в Академии Генштаба, был там крупным начальником и правой рукой Драгомирова, читал лекции в Пажеском корпусе и Николаевском кавалерийском училище, преподавал великим князьям, автор многочисленных учебных пособий, рассказов, статей, исторических исследований.
139
Напомню, что военный министр Пётр Семёнович Ванновский в 1901 году стал министром народного просвещения и неожиданно очень хорошо там выступил. Настолько хорошо, что Николай II, желающий «законсервировать старину своего отца» снял его с должности (как и многих иных достойных людей).
140
Владимир Александрович Сухомлинов (14.08.02.02.1848.1928) C 1908 года начальник Генерального штаба, с 1909 по 1915 год военный министр. Был известен своими научными и литературными трудами, а также конфликтом с Ник Ником и мелочной любовью к частым служебным поездкам ради командировочных. Последнее с одной стороны смешно, а с другой — показательно. Выходит, что не прилипали к нему крупные деньги от гособоронзаказа? Во время войны на него повесили вину в снарядном голоде и уволили, а затем и вовсе посадили в тюрьму. Виноват ли Сухомлинов в неудачах Первой мировой войны? С одной стороны общественное мнение явно сделало из него козла отпущения за всю сложившуюся в те годы систему, но с другой стороны определённая часть вины на нём безусловно есть. Хотя бы потому, что он занимал ответственный пост и не смог в должной мере распорядится имеющимися полномочиями.
142
Главный герой также уже успел разобраться с перечнем значимых учебных заведений империи — как гражданских, так и военных. Всё-таки насчёт образования он имеет определённый «пунктик».