— А вы скиньте, что у вас есть, как будет возможность, — распорядился куратор, а затем спросил:
— А кто координатором-то сейчас стал?
— Координатором? Немов что ли… Я не слышал никогда этой фамилии.
— Ну я понял. Ну пришлите тогда, хорошо? Вот эти последние письма. — Реплика прозвучала скорее приказом, нежели вопросом.
— Хорошо. Перешлю. Ну спасибо, до свидания, Алексей Львович.
— Счастливо! — Алексей Львович повесил трубку.
В Копенгагене Солдатов записал эту историю и отправил ее Ирине Бороган в Москву. Датчанам не терпелось поскорее рассказать о ней в телеэфире, но Солдатов хотел все как можно тщательнее перепроверить.
В Москве Бороган отправила по факсу из «Новой газеты» письменный запрос в ФСБ, попросив разъяснить: внедряет ли ФСБ своих агентов в политические партии и засылала ли ФСБ агентов в ОГФ. Бороган не упоминала имени Новикова, опасаясь, что в противном случае ФСБ использует свои рычаги, чтобы воспрепятствовать публикации материала. В результате никакого ответа на официальный запрос «Новой газеты» от ФСБ и не поступило.
Еще до отлета в Москву Солдатов сделал все возможное, чтобы проверить эту историю. Он попросил коллегу по «Новой газете», в свое время служившего в Пятом управлении КГБ, выслушать ее от начала до конца во всех подробностях и высказать свое мнение относительно ее правдивости. Сам Солдатов пришел к выводу, что место встреч с кураторами и описание здания наводят на мысль о Московском управлении ФСБ. Коллега подтвердил: встреча с Алексеем Львовичем и его начальником проходила в типичном для этого управления стиле: именно так руководство контролирует своих сотрудников — им необходимо убедиться, что агент действительно существует и отрабатывает вложенные в него деньги. То, что информатор почти ничего не знает о своем кураторе, тоже вполне типично, так что нет никакого смысла пытаться выудить из Новикова какую-нибудь дополнительную информацию об этом человеке.
После долгих раздумий и споров авторы этой книги изложили историю Новикова на первой полосе «Новой газеты»[83] — и в тот же день датские журналисты выпустили в эфир сюжет, посвященный той же теме.
Материал вызвал широкий резонанс в оппозиционных кругах. Роман Доброхотов, лидер оппозиционной группы «Мы», рассказывал новостным агентствам, что Новиков «светился» буквально везде — невозможно припомнить хоть одну политическую акцию, в которой не принимал бы участия Новиков. Доброхотов признался, что инфильтрация агентов ФСБ в политические движения не является для него неожиданностью: он давно подозревал, что она имеет место; мало того, он убежден, что в российских оппозиционных группах работает еще много таких агентов.
Что же касается движения Каспарова, его активистов не слишком взволновала эта история. Марина Литвинович, пресс-секретарь Гарри Каспарова, сказала Солдатову: «Вы написали — и что? Ну хорошо, что об этом написано». В день публикации материала Денис Билунов, ближайший помощник Каспарова, правда, заметил: «Я никогда не сомневался в том, что внутри и нашей организации, и других оппозиционных организаций есть люди, которые дали согласие информировать силовые органы о нашей деятельности. Теперь это стало достоянием гласности». Он сказал также, что все это дело достойно судебного разбирательства, но потом добавил: «Я думаю, что заниматься этим должна прокуратура, потому что речь идет не столько о нарушении наших прав, сколько о грубом нарушении закона со стороны силовых ведомств».
Другие СМИ, в том числе The Moscow Times, Le Figaro и ВВС тут же подхватили историю Новикова. Но ФСБ отказалась давать какие бы то ни было комментарии. Евгений Калинович, руководитель пресс-службы УФСБ по Москве и Московской области, в день публикации ушел на больничный, а его сотрудники отказывались от комментариев. На письменный запрос авторы тоже не получили никакого ответа. Но в деле осталась еще масса неясностей. Уже после обнародования этой истории коллеги по «Новой газете» упрекали Солдатова в публикации непроверенной информации.
Через две недели после выхода скандального материала в свет Солдатов встретился с сотрудником Московского управления ФСБ, иногда делившимся с ним информацией на условиях анонимности. Офицер подтвердил, что дело Новикова вызвало горячие споры в управлении. «Почему, — недоумевал Солдатов, — ФСБ завербовала именно Новикова?» Собеседник ответил: «Ты пойми, мы его проверяли, он аферист, у него проблемы с выплатой кредитов». «Понимаешь, — добавил он, — у нас ведь есть план по вербовке». Его слова, казалось, подтверждали факт внедрения Новикова. Однако другой источник в ФСБ, человек, работающий не в том подразделении, которое могло завербовать Новикова, сказал, что вся эта история была для ФСБ громом среди ясного неба, что они растерялись и не знали, как на это реагировать.