Выбрать главу
В ночь под бурей я коня седлал,Без дороги в путь отправился —Горе мыкать, жизнью тешиться,С злою долей переведаться!

Перечтите его «Деревенскую беду», «Лес» – и подивитесь этой богатырской силе могучего духа! И какое разнообразие даже в самом однообразии его поэзии! Вот нежная, грустная жалоба девушки, насильно отданной за немилого:

Поздно, родные,Обвинять судьбу,Ворожить, гадать,Сулить радости!Пусть из-за моряКорабли плывут,Пущай золотоНа пол сыплется:Не расти травеПосле осени,Не цвести цветамЗимой по снегу![6]

Крестьянину отец его милой отказал в ее руке, и он дивится своей бесталанности:

У меня ль плечоШире дедова,Грудь высокаяМоей матушки;На лице моемКровь отцовскаяВ молоке зажглаЗорю красную;Кудри черныеЛежат скобкою;Что работаю —Все мне спорится…Да в несчастный день,В бесталанный час,Без сорочки яРодился да свет!..[7]

Он говорит, что его манит не богатство ее отца:

Пускай дом его —Чаша полная:Я ее хочу,Я по ней грущу.Лицо белое,Заря алая,Щеки полные,Глаза темные —Свели молодцаС ума-разума!

Он хочет отточить косу и идти в дальнюю сторону, чтобы заработать деньгу:

Ты прости, село,Прости, староста:В края дальниеПойдет молодец,Что вниз по Дону,По набережью.Хороши стоятТам слободушки,Степь широкаяДалеко вокруг,Широко лежитИ ковыль-травойРасстилается.Ах ты, степь моя,Степь привольная!Широко ты, степь,Пораскинулась,К морю ЧерномуПонад вынулась!

Какая бесконечность, смелость, широкость, какое русское разгулье и какая поэтическая красота в этих образах! Вот она, простодушная, девственная и могучая народная поэзия. Вот она, задушевная песнь великого таланта, замкнутого в естественной непосредственности, не вышедшего из себя развитием, не подозревающего своей богатырской мощи! Найдите хоть одно ложное чувство, хоть одно выражение, которого бы не мог сказать крестьянин!..

Совсем не то представляют собою стихотворения г. Слепушкина. Он уж теперь держится своей сферы, описывает нам крестьян; но эти крестьяне как-то похожи на пастушков и пастушек гг. Флориана и Панаева[8] или на тех крестьян и крестьянок, которые пляшут в дивертисманах на сцене театра. Г-н Слепушкин явился в то время, когда уменье подбирать рифмы считалось талантом и доставляло известность даже и образованным людям: тем больший интерес возбудил крестьянин-самоучка[9]. Но и тогда нашлись люди, которые не видели в его стихах существенного – поэзии;[10] а теперь… В стихах г. Слепушкина виден умный, благородно мыслящий и образованный не по-крестьянски человек, которого нельзя не уважать, – но не поэт. Ничего и похожего на поэзию нет в его стихах: ни одного поэтического образа, хотя мера стихов везде соблюдена верно, а рифмы подобраны правильно. Очевидно, что его поэзия – не дар природы, а плод образованности выше его состояния. Если барство еще не дает права на талант, то и крестьянство не дает его. Понять правила стихосложения, читать поэтов, любить поэзию и даже быть человеком с поэтического душою, с чувством, с умом – все это еще не значит быть самому поэтом. Вот, кажется, где ошибка г. Слепушкина. Так ошибались в своем призвании многие, даже имевшие еще большее право подозревать в себе талант…

Мы выписывали из Кольцова, – выпишем и из г. Слепушкина; пусть сравнят и посудят. Вот начало первой пьесы:

День светлый, солнце золотоеВ лучах плывет по высоте;Яснеет небо голубое!Шумит сад Летний в красоте,Петром Великим насажденный!Там липы вековые, кленыЛелеет ветер полдневой;Над царственной рекой НевойПетровский шпиль горит звездой,Высоко голубок летает,А на гранитном берегуЛюбовь семейная гуляет[11].

Какое вялое, холодное и водяное описание! Не есть ли это довольно плохая проза с полубогатыми рифмами? Но вот вам поэзия деревенского быта, вот завещание умирающего крестьянина внуку:

Случилось под вечер зимой,Федот почуял, знать, разлуку,С тяжелым вздохом и слезойОн говорил заботно внуку:«Ты вырос на моих руках,Взлелеян, как цветок садовый,Со мной на нивах и лугахГулял (?) весной, – и мед сотовыйТебя, как гостя, услаждал!Ты помнишь, как я работал,С утра до вечера с сохою,Один пахал, не знал покою;Заботой и стараньем рукВот все добро мое нажито;С раденьем, как гнездо увито,Все для тебя, любезный внук!Тебе я прочил на владенье;Прими мое ты наставленье:Вставай до утренней зариИ призывай на помощь бога;За все творца благодари!Не вей ты без молитвы стогаИ не укладывай скирдов;Держи поменьше батраков,Старайся сам работать боле;Дом, нивы наши, сад и полеПустеют без хозяйских глаз;Не в пору потеряешь час,Не наведешь и целым летом;Ходи в опрятности вкруг пчел,С соседями делися медомИ бедняка зови за стол;Живи по божьему закону,Не помолясь, не езди в путь,К чужому не мечись загону,Своим добром доволен будь.Исполнишь мой совет для счастья,Твой дом богатством процветет;Забудешь речи (чьи?), – жди ненастья,Все поле мохом зарастет,И встретишь горе пред собою!»[12]
вернуться

6

Критик цитирует стихотворение «Русская песня» («Ах, зачем меня силой выдали…» – 1838).

вернуться

7

Эта и две следующие цитаты – из стихотворения «Косарь» (1836).

вернуться

8

Белинский имеет в виду пасторальные изображения сельской жизни в романах Ж.-П.-К. де Флорина и в идиллиях В. И. Панаева.

вернуться

9

Первая книга Ф. П. Слепушкина «Досуги сельского жителя» вышла в 1826 г. и имела широкий успех. Российская академия присудила Слепушкипу золотую медаль в 50 червонцев. 20 февраля 1826 г. Пушкин писал А. А. Дельвигу о Слепушкине: «…у него истинный, свой талант…» (Пушкин, т. X, с. 202). В 1834 г. вышел второй сборник Слепушкина – «Новые досуги сельского жителя».

вернуться

10

Имеется в виду Полевой, который отнесся к дебюту Слепушкина не столь восторженно, как большинство критиков, но все-таки одобрительно (см.: «Московский телеграф», 1826, ч. VII, отд. II, с. 173–181). Отзыв же Полевого о «Новых досугах Федора Слепушкина» был полемически направлен против пушкинских сказок, которые, по мнению критика, уступали в естественности сказкам поэта-самоучки (см.: «Сын отечества», 1840, т. II, отд. VI, с. 611–612).

вернуться

11

Критик цитирует стихотворение «Молебствие за победы на Царицыном лугу. 1830 года».

вернуться

12

Критик цитирует стихотворение «Счастливый внук».

полную версию книги