Ежегодная богословская конференция ПСТБИ. Материалы. М., 2000, с. 287–289.
В современной русской литургической науке преобладает, с одной стороны, интерес к историческим и сравнительно-аналитическим вопросам; с другой стороны, не оскудевает и интерес к литургическому богословию, которое, естественно, невозможно без грамотного прочтения литургических текстов. В современной русской литургической практике, в свою очередь, преобладает интерес к предписаниям печатного Типикона, а литургическая текстология, столь же необходимая в жизни, как и в науке, занимает порой второстепенные позиции, что может привести и часто приводит к аннигиляции важнейшей функции Богослужения — учительной.
При достаточной удобопонятливости текстов двух наших общепринятых литургий — Василиевой и Златоустовой — остаются все же некоторые неясные места, понимание которых так или иначе влияет на восприятие целого. Например, истолкование заключительных слов молитвы на Херувимской песни «Ты еси Приносяй и Приносимый и Приемляй и Раздаваемый, Христе Боже наш…» породило в свое время богословские споры, разрешившиеся на Константинопольских соборах 1156–57 гг.[1]
Однако в тексте Литургии существует еще одно недоуменное место, которое не просто остается непонятым, особенно в славянском его переводе, но понимается совершенно не так, как это заложено в греческом оригинале. Как можно понять из заголовка, речь идет о центральном возгласе обеих Анафор «Твоя от Твоих…»[2], сопровождаемом самым возношением Св. Даров, конкретнее — о его окончании «…о всех и за вся», призванном определить характер этого самого возношения.
Обыкновенно эти слова трактуются в том же ключе, что и слова «И о всех и за вся» из чина архиерейского служения Литургии (произносятся протодиаконом в составе гласного Intercessio, на иподиаконском языке — «выкличка») или соответствующие им слова «И всех и вся» из иерейского чина (звучат из уст хора в ответ на возглас Ходатайственной молитвы о церковных властях), — одним словом, в смысле ходатайства «за всех и за всё» (по-русски). Такое понимание этих слов мы найдем даже в таких во многом ценных, ставших ныне хрестоматийными книгах, как «Евхаристия» архим. Киприана (Керна) и «Евхаристия — Таинство Царства» протопр. А. Шмемана. Отец Киприан, прямо помещая разбор этой фразы в главу Intercessio, говорит об «универсальности» евхаристической Жертвы[3], а отец Александр усваивает эти слова и самой Голгофской Жертве, «принесенной за всех и за вся»[4].
«Настольная книга священнослужителя», весьма авторитетная среди русского духовенства, ошибается в объяснении первого выражения, переводя его по-русски «за всех»[5]. Другие авторы, в том числе дореволюционные, чаще всего оставляют эти выражения без перевода как если бы сами собой понятные.
Если мы обратимся к греческому тексту, мы с очевидностью обнаружим, что слова Ходатайства нисколько не пересекаются со словами Возношения. В самом деле, Ходатайство оканчивается молитвой о всех лицах мужеского пола (πάντων) и о всех лицах женского пола (πασῶν), в то время как в словах Возношения оба раза наличествует слово πάντα в форме ср. рода, мн. числа, Вин. падежа (по смыслу равно русскому «всё»). Ходатайственный смысл отпадает сам собою, иначе нужно было бы признать в этом возвышенном месте Евхаристии неумелую тавтологию, некий плеоназм, допущенный составителями Литургии — «обо всём и за всё», тем более что интересующая нас фраза увенчивает Anamnesis, а Intercessio начинается только после Освящения Св. Даров в Epiclesis’е[6].
В действительности этот возглас сочинен в весьма упругой, афористической[7] форме, где не бывает лишних слов:
«τὰ σὰ ἑκ τῶν σῶν σοὶ προσϕέρομεν (или по другой рукописной традиции προσϕέροντες)[8] κατὰ πάντα καὶ διὰ πάντα».
Хотя буквальный смысл последних словосочетаний можно без труда установить, исходя из основных значений употребленных в них предлогов, а именно: «…соответственно (κατά+Acc.) всему и по причине (διά+Acc.) всего» (но никак не «обо всем», что было бы выражено ὑπέρ+Gen., как это и встречается во всех ходатайственных молитвах, начиная с прошений ектений), однако конкретное наполнение этих соответствия, причины и самого «всего» необходимо устанавливать опять-таки в контексте Anamnesis’а и, вообще, всей Евхаристической молитвы.
Беря в помощницы логику (а без нее не может существовать ни один человеческий текст), мы выводим, что единственно, к чему относится πάντα — «всё», это тот перечень искупительных и домостроительных дел Христовых, деятельным воспоминанием которых и является возносимая благодарственная жертва, а именно: «спасительная сия (установительная о Евхаристии) заповедь, и вся яже о нас бывшая: крест, гроб, тридневное воскресение, на небеса восхождение, одесную седение, второе и славное паки пришествие»[9]. То, что всё вышереченное (πάντα) может и должно быть причиною (διά) для деятельного Благодарения, не вызывает особых сомнений[10]; сложность для уразумения представляет, таким образом, лишь характер соответствия (κατά) всему вышереченному Евхаристического жертвоприношения.
1
См.:
2
Авторство этого возгласа не может быть определено с точностью, что не редкость для литургических текстов. И. Дмитревский, опираясь на собственные наблюдения, предполагает, что этот возглас внесен в чин Евхаристии, «как видно, после Василия и Златоуста… для торжественного возношения Даров в жертву от всея Церкви»:
6
Здесь мы говорим о логическом развитии только одного типа Анафор — иерусалимско-антиохийского.
7
Это, видимо, дало повод для перевода, предлагаемого без ссылки на источники М. Арранцем, S.J. (
8
Предпочтительность того или иного чтения, как и вопрос происхождения этого возгласа — тема для отдельного разговора.
9
По тексту Златоустовой литургии. В Василиевом Anamnesis’е все примерно так же, нет только «спасительной заповеди», вместо которой продолжение прямой речи Спасителя при Установлении: «елижды бо аще ясте хлеб сей и чашу сию пиете, Мою смерть возвещаете, Мое воскресение исповедаете», основанной на известном месте
10
Собственно говоря, церковно-славянское и русское «за» + Вин. пад. имеет наряду со значением «в защиту, ради» значение «в благодарность за, из-за». Поэтому И. Дмитревский не ошибается в истолковании второго выражения: «за вся благодеяния, от Тебя нам чрез Него оказанныя» (Указ. соч. С. 296). Однако и здесь не обходится без недоразумений: дело в том, что древнегреческий предлог διά с течением времени претерпел эволюцию значения и в современном греческом языке в ряде случаев имеет целевое значение «для, ради, в пользу» и лишь иногда удерживает причинное «из-за». Это, возможно, дало повод проф. Е. И. Ловягину в его переводе Василиевой Литургии передать это выражение по-русски: «для всех вышесказанных целей» (Собрание Древних Литургий (Далее — СДЛ). Вып. 2. СПб., 1875. С. 70). Проблема усугубляется еще и тем, что в других контекстах благодарения