С точки зрения психологов в алфавите должны быть реализованы следующие принципы: однотипность графического выражения звука; организованность отдельных букв алфавита как объектов восприятия, образующихся из следующих качеств буквы: а) предметность; б) отконтурированность; в) выступление на фоне бумаги; г) расчлененность; д) делимость; е) отношение к другим буквам в смысле удобочитаемости и право‑ и левосторонних сочетаний; расчлененность и структурованность алфавита в его целом, зависящие преимущественно от наличия и частоты встречаемости выступающих из строки букв; напластование зрительных образов букв и их сочетаний в их последовательном восприятии в процессе чтения[7].
Педагоги обращали внимание в основном на связность и безотрывность письма, так как именно от этих свойств зависит быстрота и легкость начертания отдельных букв и их систем. Следовало учитывать: а) число штрихов; б) число отрывов от буквы; в) направление штрихов г) выход штриха за строку; д) удобство штриха для установления связи с соседними буквами и т. п.[8]
Своего теоретического и практического решения требовали и другие неотложные вопросы, особенно важно было определить диалектную основу будущих литературных языков, т. е. на основе какого диалекта следовало строить единый литературный язык данной народности.
Диалектное членение языков нередко бывало сложным и запутанным. Поэтому не строй того или иного диалекта должен был приниматься во внимание (хотя вносилось и такое предложение), а социальное положение носителей диалектов. Как правило, за основу литературного языка брался диалект, носители которого проживали в экономических и культурных центрах народности и по численности превосходили носителей других диалектов.
Латинизация письменностей
Несовершенство и сложность арабской графики давно были предметом беспокойства многих выдающихся ученых и представителей прогрессивной интеллигенции. Так, на сложность арабского письма обращал внимание еще Ф. Энгельс, который много и серьезно занимался языками. «…персидский — не язык, — писал он в письме к К. Марксу, — а настоящая игрушка. Если бы не… арабский алфавит, в котором то и дело по шесть букв подряд выглядят одинаково и в котором нет гласных, то я бы взялся изучить всю грамматику в течение 48 часов»[9].
Из 28 букв арабского алфавита самостоятельное начертание имеют лишь 16, остальные отличаются друг от друга всевозможными диакритическими знаками, что не может не осложнять их восприятие и печатание. К тому же почти все буквы имеют по два-три написания в зависимости от их места в слове: в начале, середине, конце. Для изображения гласных звуков в основном алфавите имеется всего три буквы.
Многие просветители народов Востока прекрасно понимали недостатки арабской графики и вели борьбу за изменение системы письма. «Тысячу раз жаль, — писал выдающийся азербайджанский писатель и мыслитель Мирза Фатали Ахундов (1812—1878), — что главные руководители мусульманских народов не могут понять, какую важную роль играет перемена алфавита. Они не могут понять вопроса, который яснее дня. Они согласны с необходимостью провести всякую другую реформу, они согласны проводить железные дороги, телеграфные линии, строить пароходы и всякие сооружения, но не хотят реформировать алфавит, тогда как он является основою всех этих реформ»[10].
В борьбе за реформу письменности участвовали многие просвещенные деятели зарубежного Востока. Так, в Иране это движение возглавляли выдающиеся деятели культуры Мирза Малькомхан, Али Мухамаджан Увейси, Саид Нафиси.
Малькомхан, в частности, добивался минимального упрощения персидского письма: введения особых букв для обозначения всех гласных персидского языка и раздельного начертания каждой буквы. Но и эти незначительные нововведения натолкнулись на яростное сопротивление реакционного мусульманского духовенства. «Я бился, — писал Мирза Малькомхан, — над этим вопросом более 20 лет, живя в мусульманских странах; я 20 лет искал путей к прогрессу и с каждым шагом находил все новые доказательства того, что исламские народы смогут двигаться вперед по пути прогресса лишь после того, как они решатся приспособить свой алфавит к современной европейской технике»[11].
Более радикальное решение проблемы предлагал иранский ученый Саид Нафиси. Его проект алфавита полностью базировался на латинской графике. Но и он не был осуществлен, как многие прогрессивные начинания, ни в царской России, ни за рубежом. Лишь в первой социалистической стране стала возможной замена сложных график, недостаточно приспособленных к особенностям конкретных языков.