23. У подножия Альп, обращенных к северному ветру и под Большой Медведицей, живет народ, называемый…[618] Они являются нацией всадников. Именно в этой области, как вы знаете, величайшая из рек Европы, Истр[619], берет начало из нескольких источников и движется в направлении, обращенном в сторону первых лучей солнца[620]. Далее, множество рек возникает в согласии с оной, как будто они сопровождают ее — ибо она Царь рек этой страны — и текут круглый год, и те, кто живут на их берегах, знают название каждой из них. Но как только они впадают в Истр, имя, которым они пользовались от своего рождения, перестает использоваться, они отдают его в пользу Истра, все названные в честь него, и вместе изливают свои воды в Евксин. И здесь водятся рыбы разных видов: рыба-ворона[621], myllus, осетр, карп (тот, что черный), schall и губан (который белый), а кроме них окунь и рыба-меч. Эти последние соответствуют своему названию, свидетельство тому, что остальная часть их мягкая и безвредная на ощупь, что их зубы не выглядят изогнутыми и острыми, что нет шипов, торчащих из спины, как в случае дельфинов[622], или из хвоста, но вот та неожиданность, что мы знаем и наблюдаем у них: челюсть, аккурат ниже носа, через который он дышит, и через который поток течет в жабры и выходит, вытянута в острый наконечник, прямой и постепенно увеличивающийся в длине и в объеме; он растет по мере роста рыбы в чудовище и напоминает клюв триремы. И рыба-меч делает выпады на других рыб и убивает их, а затем поедает их, и этим же самым мечом отбивает атаки крупнейших морских чудищ. Не кузнец выковал это оружие, что растет на этой рыбе, но сама Природа отточила его. И поэтому, когда эта рыба-меч достигает значительных размеров, она даже нападает на корабли. И кое-кто хвастался, что видел вифинское судно вытащенное на берег потому, что киль от старости требовал необходимого ухода, и что при починке киля они видели голову рыбы-меч. Ибо существо всадило меч, данный от Природы, в судно, и когда пыталось выбраться, тело целиком было оторвано от шеи силою стремительности судна, тогда как меч остался закрепленным так, как он вошёл первоначально. Вот почему эта рыба ловится и в море и в Истре, и она любит как соленую воду, так и пресноводные потоки.
24. Когда лето в самом разгаре, акулы и другие рыбы, смелые от природы, приближаются к побережью к самым скалам и уходят к мысам, где течение самое сильное, и плавают в узких, глубоких проливах. Они бросают свои прибежища в открытом море, и в это время года пренебрегают кормлением там. Так вот, некая водоросль[623] растет среди глубоких рифов: она размером с тамариск и приносит плоды, напоминающие мак. В другие времена года плод остается закрытым, прочным и твердым как раковина; он открывается однако после летнего солнцестояния, подобно бутонам в розариях. И окружающая оболочка защищает внутренности, окружая их как барьером; она ярко-желтого цвета, но часть под этим покрытием — темно-синяя и дряблая, похожая на пузырь с воздухом, и вполне прозрачная, а из нее сочится сильнейший яд. По ночам эта водоросль посылает огненные лучи и сверкание. И когда восходит Собачья звезда, губительная сила яда еще больше усиливается. По этой причине рыбаки дали ему название Pancynium из убеждения, что восход звезды порождает яд. Итак, акулы нападают на цветок, который ночью кажется пылающим, бросаются на этот морской тамариск, как будто нашли клад, и когда яд смачивает их, причем частично проглоченный, а частично проникший через жабры, они умирают и немедленно всплывают на поверхность.
Теперь те, кто постиг исследованием такие материи, собирают этот яд, который исходит от указанных чудищ, частично из других частей тела существ, а частично из рта. Этот яд уступает только так называемому наземному пеону, который люди также называют Cynospastus. Причину этого вы узнаете, если я не забуду рассказать ее вам[624].
25. Народ Мисии[625] — не тот, который населяет Пергам Телефский, но, как вы понимаете, который живет у Черного моря в нижней части и является соседями скифов, набеги которых отражают, и которые защищают вышеназванную страну от имени Рима. Я имею в виду тех, что живут рядом с Гераклеей и рекой Аксий[626]. Здесь, знайте, по рассказу местных жителей, Медея, дочь Аэта, нечестивой рукой осмелилась совершить насилие над своим братом Апсиртом[627], ибо мисийская лира об этом злодеянии колхской волшебницы ведёт рассказ, отличный от других, бытующих среди греков. Но вот то, каким способом здешний народ ловит рыбу. Истрийцы, которые промышляют рыболовством, доставляют пару быков к берегу Истра, но не потому, что намерены пахать, ибо, как говорится, «вол и дельфин не имеют ничего общего»; или выражаясь в той же манере, как возможна дружба между рукой рыбака и плугом? Если, однако, у него есть пара лошадей, он берет лошадей. Человек доставляет ярмо на их плечах и приходит к тому месту, где как он думает, удобно будет присесть и где, как он верит, рыбное место. Один конец верёвки, толстой и способной надежно выдержать натяжение, он привязывает к середине ярма. Он обеспечивает обильную кормежку для быков или коней, и они едят до сыта. На другой конец верёвки он привешивает прочный крючок, хорошо заточенный, и насаживает бычье легкое, как приманку, так как это любимейшая пища истрских сомов, закрепив выше места, где верёвка держит крючок, достаточное грузило, что его не сносило. Как только рыба увидит бычье мясо, сразу набрасывается на него. И вот, найдя желаемое, вдруг разинув пасть, он опрометчиво тягает смертельную пищу, которую подсунули ему. Затем этот проглот, влекомый наслаждением, насаживается на упомянутый крюк прежде чем поймет это, и из стремления избежать катастрофы, что обрушилась на него, он теребит и дёргает верёвку со всей мочи. Поэтому, когда ловец узнает об этом, он наполняется радостью; он вскакивает с места, бросает свои занятия на реке и ловлю, и подобно актёру в пьесе переменяет маску, берет свою пару быков или лошадей и шагает, и отсюда проистекает проба сил между чудовищем и тягловыми животными. Ибо существо рожденное в Истре изо всех сил, что есть у него, тянет вниз, тогда как пара животных тянет в противоположном направлении, натягивая верёвку. Но что пользы рыбе? Никакой. Во всяком случае она побеждена в состязании по перетягиванию каната и доставлена на берег. Изучающие Гомера могли бы рассказать как мулы тащили бревна, как пел Гомер [Il. 23. 110] в прославленном рассказе о похоронах Патрокла.
618
Имя этого народа утрачего. Птолемей (Geog. 2. 11. 6) упоминает народ под названием Οὐισποί, Vispi, который, по-видимому, был обитателем этой области, и перед этим οὔτω слово могла выпасть.
623
Нельзя идентифицировать, так как нет известных морских водорослей ядовитых для рыб, и так как многое в описании Элиана выглядит причудливым.
625
Т. е. Moesia Inferior, область на севере Фракии; см. 2.53. Малой Скифией называлась северо-восточная часть, которая располагалась вдоль Черного моря.
626
Аксий начинается в Дардании, примерно 145 миль юго-западнее Мисии, и впадает в Фермский залив. «Гераклея» или Линкестийская, или Синтика, и последняя на Стримоне (или рядом). География у Элиана запутанная.
627
Апсирт, согласно одному рассказу преследовал Медею, когда она бежала с Ясоном из Иолка; согласно другому, она взяла его с собою — он был тогда ребенком; она убила его и разбросала его конечности по пути в Аэт, с тем чтобы задержать преследование.