Казачество всегда жило либо без государственности вообще (и было при этом не в состоянии противостоять соседним государствам), либо, сформировавшись вне государства, впоследствии входило в состав государства вместе с землями (на которых оно ранее сформировалось) на особых правах, отличавших его от всего остального населения.
Однако, не построив своей самостоятельной государственности, казачество не породило и какого-либо иного уклада жизни, который бы привел к возникновению на Земле еще одной региональной цивилизации, во-первых, живущей без государственности, и во-вторых, превосходящей по своему
В настоящем контексте под государственностью понимается система профессионального управления делами общественной в целом значимости, действующая в преемственности поколений и защищенная свойственными ей системообразующими факторами от вредоносного вмешательства в управление делами общества носителей невежества и беззаботности о будущем
Эти обстоятельства не позволяют нам согласиться с теми, кто считает, что казачество - «этнос», один из народов России, представляющий собой особый «народ воинов», и в силу этого автоматически являющийся военной элитой России.
Мы придерживаемся мнения, что к 1917 г. казачество было одним из сословий российского общества - профессиональным военным сословием, подобно тому как в допетровскую эпоху профессиональным военным сословием были стрельцы.
Как сословие казачество обладало культурным своеобразием, было до начала ХХ века вполне жизнеспособно и представляло собой часть многонационального народа нашей страны: как известно, казаками были не только русские по этническому происхождению, но и население некоторых (большей частью приграничных) областей принималось государством в казачью службу и обретало соответствующие сословные права.
Но если говорить о вооруженных силах государства Российского в период после становления Российской империи, то отдавая дань уважения ратному труду казачества, всё же следует признать, что военной элитой казаки не были. Элитой вооруженных сил в составе всех родов войск были гвардейские части, которым отдавалось предпочтение в комплектации лучшим (по понятиям высшей власти империи) личным составом и вооружением. Казаки же были одним из видов кавалерии - одного из родов войск, и не могли заменить собой ни в мирное, ни в военное время все вооруженные силы государства: пехоту, артиллерию, флот, прочие виды кавалерии, где были свои, в том числе и казачьи, гвардейские части - воинская элита каждого рода войск.
Соответственно высказанному в современных условиях все попытки представить казачество как «этнос», как особый народ представляют собой одно из выражений политики, алгоритма «разделяй и властвуй». И потому, хотя такого рода измышления греют себялюбие некоторой части российского общества, вспомнившего о своих действительно казацких корнях либо примазывающихся к казачеству, но объективно попытки изобразить казачество народом-этносом одинаково направлены и против потомков былого казачества, и против остального народонаселения России.
Теперь изложим, как мы понимаем историю казачества. Мы не претендуем на детальность, а только обратим внимание на то, что было обще для всех казачьих областей Российской империи, если в истории каждой из них был характерный этап. Таких характерных и исторически значимых этапов можно выделить пять, хотя не во всех из имевшихся в России десяти [38] казачьих войск (земель) все они наличествовали в их последовательности и полноте черт:
· возникновение казачества в каком-то регионе из местного и пришлого, большей частью славянского, населения и его самостоятельное существование;
· вхождение населенных казаками земель в состав государства Российского на особых правах;
· участие в военных делах Российской империи в XVIII - начале ХХ веков;
· участие казацких войск во внутренней политике империи;
· судьба в период гражданской войны и в первые годы после её завершения.
3.2. Становление
Традиционно историческая наука начинает отсчет истории казачества с XIV века, когда Золотая Орда уже распалась на несколько самостоятельных государств, продолжавших деградировать, а государство Московское стало усиливаться и распространять свою власть на земли, соседствующие с бывшим удельным княжеством Московским. Процесс усиления государства Московского сопровождался усилением того порядка внутрисоциальных отношений, который к концу XVIII века достиг наивысшего своего развития и получил название крепостное право.
Деградация сопредельных с тогдашней Московией орд и ханств, при отсутствии границ в их современном виде (контрольно-следовая полоса, постоянная охрана на всем протяжении, контрольно-пропускные пункты и таможни в местах разрешенного перехода и т.п.) создавали условия, в которых те, кого тяготило развитие крепостного права убегали в порубежье, где оказывались одинаково вне юрисдикции как Москвы, так и сопредельных ей государств. В порубежье Московии, конечно и до XIV века было какое-то население [39], однако беглое из Московии в прошлом крестьянское население со временем стало количественно преобладать, поглотило и ассимилировало коренное, определив культуру казачества.
Жизнь в порубежье и крестьянское прошлое в Московии большинства основоположников казацких родов определили и жизненный уклад казачества: профессиональное ведение сельского хозяйства (хлебопашество и скотоводство, в зависимости от природных условий) и военное дело, доведенное также до профессионализма. Без военного профессионализма в порубежье, т.е. вне юрисдикции и силовой защиты какого-либо государства, заниматься хозяйством было невозможно, поскольку охочих завладеть и имуществом, и самими его владельцами (чтобы и их обратить в имущество - рабов) среди соседей (в том числе и государственно организованных соседей) хватало.
Через эти же земли порубежья пролегали пути международной торговли тех лет, и они дали еще один промысел для местного населения - рэкет в отношении торговых караванов: либо вы платите и мы вас охраняем от казаков-разбойников (это гласно); либо вы следуете со своим товаром на свой страх и риск, а мы - казаки-разбойники (это по умолчанию).
Если торговля в силу каких-то причин хирела, то казачество могло и само нанести визит к соседям: в Турцию с набегами регулярно, примерно также как поморы Севера на промысел, ходили казаки Запорожской сечи; а в Персию, может быть и не столь регулярно как запорожцы, ходили казаки Дона и низовьев Волги. Казаки того времени совершали набеги и на внутренние торговые пути самой Московии [40], не имея особых причин отличать её от Персии и в Турции.
[37]
Такое определение, тем не менее, не исключает и злоупотребления государственной властью в личных, корпоративных и сословных интересах, поскольку это свойственно всем толпо-“элитрным” концепциям.
[38]
На начало ХХ века в Российской империи существовали: Донское, Кубанское, Оренбургское, Забайкальское, Терское, Сибирское, Астраханское, Семиреченское, Амурское, Уссурийское казачьи войска.
Казачество Запорожской сечи, известное в России всем по повести Н.В.Гоголя “Тарас Бульба”, было упразднено во времена Екатерины II при введении крепостного права на Украине; при этом часть запорожских казаков, не пожелавших стать крепостными, переселилась на Кубань, сохранив свой казачий социальный статус, а другая часть ушла за Дунай в Турцию, договорившись с султанской властью о своих особых правах, включая и свободу библейси-православного вероисповедания.
[39]
Если говорить о местном населении низовий Волги и Дона, то следует помнить, что это в прошлом земли Хазарского каганата, а сохранившиеся доныне некоторые названия, такие как река «Кагальник» (в верхнем течении Кагальничек), станица «Кагальницкая» (пусть даже и названная по имени речки), говорят сами за себя. Такая топонимика некоторым образом происходит от слова «кагал», обозначающего орган власти над еврейством в диаспоре.
И название станицы не единственное такого рода указание на хазарско-еврейское участие в становлении казачества. В книге Александра Селянинова “Тайная сила масонства” (СПб, Отечественная типография, 1911 г.) на стр. 226 читаем: «Легенда о том, - говорит еврей Рывкин, - что второй самозванец был евреем из казаков имела свое оправдание, ибо среди казаков в то время действительно было немало евреев».
Эта легенда проистекает из того, что после того, как Лжедмитрий II повесился в Калужском бору (либо был повешен за ненадобностью), среди его вещей нашли свитки Торы.
[40]
Термин-то «казаки-разбойники», ставший названием детской игры, общий и для казачества, и для неказацких земель Руси. Разница только в том, как писать «казаки - разбойники», выражая противоборство казаков и разбойников, либо «казаки-разбойники», указывая на двуединство этих ипостасей в далеком прошлом, когда казачество еще не было частью населения государства Российского.