1.2. Одна из причин использования минирования с БПЛА является не тактической, а организационной. Зачастую, без подтверждения цели путём предоставления видеоподтверждения с наблюдательного БПЛА, разрешение на нанесение удара ФПВ дроном-камикадзе не даётся. Постановка мин с дронов позволяет оказывать воздействие на противника, когда нет возможности ждать получения видеоподтверждения и согласования разрешения на удар.
1.3. Свобода нанесения ударов ФПВ-дронами-камикадзе, практикующаяся в ВСУ, при больших запасах аппаратов имеет одним из результатов падение культуры выбора цели. Зачастую операторы начинают работать исключительно в режиме свободной охоты, без заблаговременного вскрытия целей. При этом отношение к аппаратам только как к расходникам приводит к тому, что бьют по объектам, которые в реальности важными целями не являются. Оператору проще сделать вылет БПЛА, покружить над какой-то местностью, а потом ударить куда не попадя. Учитывая, что вылет дрона занимает время, а количество выносимых дронов на позицию не безгранично, общая эффективность боевой работы может падать. В результате обе системы, и с предварительным видеоподтверждением целей и согласованием ударов, и с полностью свободными ударами, имеют негативные аспекты.
1.5. Отмечается неверное восприятие многими военнослужащими эффективности работы РЭБ. Все ожидают, что РЭБ должно выключить все БПЛА противника, чтобы можно было вести боевые действия «по старинке» без БПЛА как фактора боя. Этого уже не будет никогда. Почти как и ПВО, РЭБ не может обеспечить по объективным причинам 100%-ное подавление дронов противника.
ПОЯСНЕНИЯ. Широкополосные средства РЭБ подавляют лишь наиболее вероятные (!) частоты, на которых работают вражеские дроны, но гарантировать полную безопасность они не могут. Для подавления узкочастотными средствами РЭБ нужно определить частоту, на которую подаётся сигнал пультом управления дрона или его ретранслятором. Если отправление телеметрии дроном отключено (телеметрия зачастую отправляется на тех же частотах, что и сигнал управления), это непросто. Оператор дрона с пультом находится далеко от точки, куда летит ударный дрон и где находится средство РЭР. Определить, на какой частоте он излучает сигнал, сложно. Предупреждающие же устройста ловят прежде всего наличие видеосигнала от дрона на пульт, но сам видеосигнал подавить непросто. Относительно просто определить его наличие, но подавлять нужно на точке приёма сигнала, то есть опять же в месте нахождения оператора дрона.
1.6. Одним из направлений использования ФПВ-дронов является ведение разведки. На БПЛА устанавливается внешняя переносная камера в дополнение к курсовой камере. Дрон пролетает с внешней камерой над разведуемой местностью на большой скорости. После возвращения дрона назад видеозапись просматривается на удобной скорости. Если съёмка проходит на высоте около 30 метров, то можно рассмотреть даже индивидуальные мины. Обычно же высота полёта при такой разведке составляет около 100 метров. Этот способ разведки организационно удобен тем, что операторы ФПВ-дронов могут не запрашивать разведывательные данные у расчётов наблюдательных дронов или из других источников, а получить их самостоятельно. Также играет свою роль, что обычно ФПВ-дроны оснащены для полётов на бо́льшую глубину, чем наблюдательные дроны (типа «Мавик»).
1.7. Минирование местности с дронов (ПФМ–1 «Лепесток», ПОМ–3, ПТМ–3 с уменьшенным весом) особо эффективно, когда на систематической основе минируются непосредственно сами позиции противника, а также подходы к ним. Осознание того, что место, которым военнослужащий только что безопасно пользовался (в том числе входы в блиндажи, туалеты, рабочие помещения), может стать опасным, а также что позиция отрезана от снабжения, сильно морально воздействует на противника. Имелись случаи выдавливания противника с позиций только минированием с дронов, без использования иных средств огневого воздействия.
1.8. Воздушная установка мин с БПЛА используется, в частности, в сочетании с ударами ФПВ-дронов-камикадзе. Либо сначала производится минирование, а потом ударами дронов противник выгоняется на минное поле. Либо сначала бьют дронами, а потом засыпают минами, чтобы предотвратить эвакуацию.
1.9. Используемая ВСУ схема дальних ударов ФПВ-дронами-камикадзе (например, подразделением Птахи Мадяра) имеет свои ограничения. Дело в том, что для дальнего удара нужно использовать постоянно сменяющую друг друга пару дронов-ретрансляторов (второй поднимается ДО того, как закончится заряд аккумулятора первого — для непрерывного управления ударным дроном[2]), а также дрон-авиаматку. Временные и технические ресурсы, которые тратятся на удары в глубине (в том числе на развёртывание всех комплексов, входящих в систему, а также удлинённое полётное время[3]), далеко не всегда оправданы, по сравнению с работой дронами по зоне, непосредственно примыкающей к линии боевого соприкосновения. Может получиться, что охота за целями в глубине осуществляется ради самого факта глубинного удара. Это мешает нанесению максимального ущерба противнику за заданное время. Условно можно считать, что за время, необходимое для поражения дальней цели, можно поразить 4 ближние цели.
2
Дрон-ретранслятор поднимают на высоту не менее 50 метров, чтобы обеспечить хороший радиогоризонт. Следует помнить, что чем выше поднимается дрон, тем больше он тратит заряд аккумулятора.
3
Для оценки затрат времени усреднённо считают, что полётная скорость составляет 1 км в 1 минуту.