17. Застать врага врасплох — значит, получить большое преимущество.
18. Если вы хотите получить это преимущество, замаскируйте позицию. Хвастаться своей позицией хорошо на светском ужине, а не в обороне.
19. Чтобы определить, замаскирована или нет ваша позиция, осмотрите ее с точки зрения противника.
Сон пятый
«Несчастье это — мелочь и пустяк
В сравнении с уже тебя постигшим».
«Шагая в ночи по долине к холму,
Мороз прошептал: «Путь такой я возьму,
Чтоб было меня не видать никому,
Пока я не скроюсь вдали».
И снова я приступил к той же задаче, со свежим умом и свежими надеждами, и все, что осталось при мне от предыдущих попыток — это девятнадцать уроков.
Отрядив описанным уже образом отряд на Обережный холм и два дозора, я, пока солдаты разбирали припасы и прочее, потратил минут двадцать на то, чтобы пройтись вокруг и, в свете полученных мной уроков, выбрать позицию, которую мы займем.
Я пришел к заключению, что глупо стоять возле вершины холма и при этом не на самой вершине. Да, я разобью лагерь на вершине Обережного холма, где надо мной на расстоянии винтовочного огня не будет возвышаться ни одна точка, и который, как я мыслю, будет «командной высотой». Я не вполне понимал, что значит «командная», но знал, что это важно — ведь так написано в учебнике, да и на всех маневрах, в которых я участвовал, и на всех тактических схемах, что я видел, «оборона» всегда размещалась на вершине холма или горного кряжа. Задача совершенно ясна: Обережный холм выглядит единственной позицией, которая бы не противоречила моим девятнадцати урокам, значит, нам туда дорога. Когда я остановился возле одной из хижин, мне прямо через горб холма открылся великолепный вид на брод и южный подход к нему, и я мог хорошо обозревать реку далеко на восток и запад. Сперва я думал, не посносить ли глинобитные хижины, из которых, помимо пустых жестянок из-под керосина и куч костей и мусора, состоял каффирский крааль; но, поразмыслив, я решил, что проявлю хитрость, а этот самый невинно выглядящий крааль очень даже поможет мне замаскировать мои укрепления. Я разработал детальный план, мы быстро перенесли на вершину холма свои запасы и принялись за работу.
После того, как дозоры вернулись с пленниками, мы заставили голландцев выкопать укрытия для них самих и их женщин, а каффиров из крааля быстро убедили помочь нам с работой.
Карта 6
Планировка была следующей: вокруг хижин на холме и вблизи от них мы вырыли около десятка коротких и глубоких траншей для ведения огня, каждая из которых была изогнутой и могла вместить до пяти человек. У них были очень низкие брустверы, служащие исключительно упором для винтовок; часть выкопанной земли была насыпана за траншеями, сантиметров на тридцать в высоту, а с оставшейся землей поступили так, как будет описано ниже. На большей части брустверов мы проделали выемки, чтобы вести огонь на уровне земли, сами же брустверы были лишь такой высоты, чтобы защитить голову. Поскольку головы солдат сливались с фоном и не были по-настоящему заметны, не было нужды оборудовать настоящие бойницы, что потребовало бы еще и использования новых мешков с песком, а они были бы довольно видны и трудно маскируемы. Когда солдаты в этих окопах будут стрелять, их головы будут лишь чуть выше уровня земли. После того, как работа над траншеями для стрельбы вовсю пошла, началась отрывка и ходов сообщения. Они должны были быть узкими и глубокими и соединять каждую траншею с соседней, а также вести назад к четырем хижинам, в которых были устроены замаскированные огневые позиции. Прямо внутри каждой из хижин сооружалось укрепление из земли, которой у нас было в избытке, мешков с песком, кусков термитника, камней и прочего, высотой около 1,4 метра и толщиной около 76 сантиметров, поверх которого можно было стрелять стоя; в стенах хижины проделывались бойницы, которые оказывались практически незаметными. Из каждой хижины могли вести огонь трое. Я решил в трех хижинах поставить своих лучших стрелков в качестве снайперов, дав им лучшую позицию, чем у солдат внизу в траншеях, а четвертую сделал «боевой рубкой» для себя самого. Все палатки и имущество было собрано в отдельной хижине, подальше от чужих глаз.