Статьи 1911 и 1921 являлись специальными нормами по отношению к ст. 191 и 192, предусматривавшим ответственность соответственно за сопротивление представителю власти или представителю общественности, выполняющему обязанности по охране общественного порядка, и за их оскорбление. С исключением из УК специальных норм действия, квалифицируемых ранее по ч. 2 ст. 1911 и ст. 1921 УК РСФСР, подпадают под признаки соответственно ст. 318 УК РФ (применение насилия в отношении представителя власти) и ст. 319 УК РФ (оскорбление представителя власти). Поскольку ответственность по ст. 318 УК РФ более строгая, чем по ч. 2 ст. 1911 УК РСФСР, ст. 318 не имеет обратной силы. Поэтому сопротивление работнику милиции или народному дружиннику, сопряженное с насилием или угрозой применения насилия, а равно принуждение указанных лиц путем насилия или угрозы применения насилия к выполнению явно незаконных действий, совершенные до 1 января 1997 г., должны квалифицироваться по ч. 2 ст. 1911 УК РСФСР.
Санкция же ст. 319 УК РФ в верхних пределах более мягкая, чем санкция ст. 1921 УК РСФСР. По этой причине оскорбление работника милиции или народного дружинника, совершенное до 1 января 1997 г., подлежали квалификации по ст. 319 УК РФ. Ненасильственное сопротивление работнику милиции или народному дружиннику (ч. 1 ст. 1911 УК РСФСР) декриминализировано, вследствие чего дела, возбужденные по таким деяниям, подлежали прекращению, а лица, осужденные по ч. 1 ст. 1911 — освобождению от отбывания наказания, если в их действиях не содержался состав иного преступления.
Статьи 1911 и 1921 УК РСФСР устанавливали также ответственность за оказание сопротивления военнослужащему и за его оскорбление при исполнении возложенной на него обязанности по охране общественного порядка. Статьи 318, 319 УК РФ исключили военнослужащих из числа потерпевших, в связи с чем упомянутые действия в отношении этих лиц должны квалифицироваться по статьям об ответственности за преступления против личности.
УК РФ не содержит специальной статьи, предусматривающей ответственность за посредничество во взяточничестве. Однако это не означает, что дела, возбужденные по ст. 1741 УК РСФСР, подлежали прекращению, а лица, осужденные по данной статье, освобождались от отбывания наказания.
Пленум Верховного суда СССР в п. 8 постановления от 30 марта 1990 г. № 3 «О судебной практике по делам о взяточничестве» определил посредника как «лицо, которое, действуя по поручению взяткодателя или взяткополучателя, непосредственно передает предмет взятки». Из этого разъяснения следует, что посредник может выступать и со стороны взяткодателя (преимущественно), и со стороны взяткополучателя. УК РФ также привязал фигуру посредника и к взяткодателю, и к взяткополучателю: в ч. 1 ст. 290 УК РФ говорится о получении взятки должностным лицом лично или через посредника, а в ч. 1 ст. 292 УК РФ — соответственно о даче взятки должностному лицу лично или через посредника.
Изложенное выше свидетельствует о том, что с введением в действие УК РФ преступления, квалифицируемые ранее как посредничество во взяточничестве, подлежали рассмотрению под углом зрения того, чьим пособником — взяткодателя или взяткополучателя — являлось лицо, привлеченное к ответственности или осужденное по ст. 1741 УК РСФСР. В зависимости от сделанных выводов действия виновного должны быть квалифицированы по ч. 5 ст. 33 и ст. 290 либо по ч. 5 ст. 33 и ст. 291 УК РФ, поскольку наказание по ст. 290, 291 УК более мягкое, чем по ст. 173, 174, 1741 УК РСФСР. Квалифицируя действия виновных по той или иной части ст. 290 либо ст. 291, необходимо иметь в виду, что учтены могут быть только те квалифицирующие признаки, которые были определены в ст. 173, 174, 1741 УК РСФСР и восприняты ст. 290, 291 УК РФ. При переквалификации действий лиц, осужденных по ст. 1741 УК РСФСР, должно быть соответственно сокращено наказание до максимальных пределов, предусмотренных в ст. 290, 291 УК РФ.
§ 2. Состав преступления и обратная сила уголовного закона
Уголовным кодексом РСФСР обратная сила распространялась на преступность и наказуемость деяния. Однако еще в 1965 г. А. А. Тилле справедливо отмечал, что «правильнее говорить о более мягких законах или о благоприятных законах, а не о законах, смягчающих наказание», имея при этом в виду, что положение виновного может быть смягчено и посредством смягчения закона, относящегося к Общей части УК[105]. К этому можно добавить, что смягчена или усилена ответственность лица может быть и посредством изменения признаков состава преступления, смягчающих или отягчающих обстоятельств и пр.
105
Тилле А. А. Время, пространство, закон. Действие советского закона во времени и пространстве. С. 78-79.