Существенное значение для классификации наук имеет и другое объективное основание — содержание общественных знаний. Особенности предмета изучения лишь тогда приводят к формированию особой науки, когда они нашли выражение в специфических научных понятиях, идеях, теоретических конструкциях, классификациях, которые отражают особенности данного предмета изучения, представляют собой целостный, скоординированный во всех своих частях понятийный аппарат науки.
Как показывает история развития правоведения, состав юридических наук складывался в соответствии с потребностями практики, уровнем, назревшими задачами и характером разработки правовых проблем. Следовательно, формирование и развитие юридических наук связаны с объективными условиями, назревшими потребностями общественной жизни, в первую очередь потребностями юридической практики и юридического образования.
Именно поэтому в составе правоведения исторически первыми выделились отраслевые и межотраслевые науки (обособленные в связи с формированием в системе тех или иных отраслей, нуждами практики и потребностями юридического образования), а также специальные прикладные науки (например, криминалистика), т. е. науки, касающиеся в первую очередь догмы права и техники юриспруденции. Причем дифференциация юридических наук происходила и происходит сейчас в основном в соответствии с профилирующими подразделениями системы права по таким, в частности, циклам: государствоведческие науки, цивилистические (гражданско-правовые) науки, криминалистические науки, процессуальные науки.
Но, чем более углубляется дифференциация юридических наук, тем настоятельней потребность встречного процесса — интеграции правовых знаний. Да и вообще потребности общественной практики вызывают необходимость концентрации внимания непосредственно на закономерностях правовой действительности. Этим; объясняется возникновение общетеоретических (теоретико-исторических) наук. Причем и здесь в соответствии со своеобразием правоведения первоначально в Западной Европе и в России в XVIII–XIX вв. стала складываться общая позитивная теория, т. с. обобщающая область юридических знаний, затрагивающая в основном догму права. Вслед за тем, все, более обособляясь от философии и социологии, стали формироваться в правоведении, переплетаясь при этом с общей позитивной теорией, интегрируясь с ней, философия права и социология права[6].
Качественным скачком в развитии правовой мысли стала марксистско-ленинская общая теория права.
Марксистско-ленинская общая теория права представляет собой основанную на марксизме-ленинизме систему объективно верных, обобщенных теоретико-методологических знаний о правовой действительности. Охватывая всю сумму общетеоретических знаний о праве, всех его исторических типах, структурных общностях и системах, она концентрирует внимание на изучении социалистического права — правовых системах нового исторического типа, воплотивших высшие в современных условиях, социалистические начала организации экономической, политической и духовной жизни первого в мире общества трудящихся и вместе с тем высшие правовые ценности и достижения правовой культуры человечества.
Качественная новизна марксистско-ленинской общей теории права состоит в том, что она впервые в истории юридической мысли:
а) поднялась на уровень подлинной науки, раскрыла глубинные закономерности права. Рассматривая его в единстве с государством, другими инструментами классового политического господства, обосновала классово-политическую, надстроечную природу права, его значение как классово-господствующей воли, возведенной в закон, и в соответствии с этим открыла возможность на подлинно научной основе системно, под углом зрения целостного институционного нормативного образования- права — охарактеризовать весь юридический инструментарий;
б) приобрела значение теоретико-методологической науки. Непосредственное выражение в ней метода материалистической диалектики, выявление глубинных закономерностей права позволили марксистско-ленинской общей теории права стать направляющей наукой в системе социалистического правоведения, ее активным теоретико-методологическим центром;
в) в полной мере раскрыла свое практически-прикладное значение. Многообразно обслуживая нужды юридической практики на всех ее уровнях, теория права все более становится основой государственно-правовой политики — качество ярко и наглядно проявившееся при подготовке Конституции СССР 1977 года;
г) монистически соединила философский, социологический и специально-юридический подходы к праву. Отправляясь от глубинных закономерностей права, она вместе с тем в полной мере учитывает специфику юридической материи — своеобразного участка социальной действительности, и это оснастило нашу теорию невиданным ранее теоретико-познавательным потенциалом, широкими возможностями в познании всех сторон права, всего комплекса правовых явлений.
Указанные черты марксистско-ленинской общей теории права принципиально отличают ее от буржуазных и добуржуазных правовых теорий, которые в силу классово-эксплуататорской ограниченности и методологической несостоятельности представляли и представляют собой ныне по своей сущности либо откровенно реакционные учения, либо научные дисциплины чисто эмпирического типа, некоторые позитивные результаты которых, впрочем, и здесь искажаются социальными и гносеологическими пороками правоведения эксплуататорского общества.
Предметом марксистско-ленинской общей теории права являются основные закономерности правовой действительности как особой области социальной жизни.
Предмет общей теории права характеризуется широтой, многогранностью. В него включается правовая действительность в целом: и собственно право (статика), и правовое регулирование (динамика) — весь комплекс многообразных правовых явлений, входящих в правовую надстройку, в механизм правового регулирования.
Вместе с тем предмет общей теории относится к глубинным пластам правовой действительности. В общей теории, как и в отраслевых и межотраслевых науках, выделяется (и дает название всей науке) ее ядро, стержень — собственно право. Причем общая теория нацелена на то, чтобы раскрыть «нутро» права, свойственные ему внутренние и внешние специфические законы развития и функционирования[7]. Главное здесь — сущность права, ее проявления во всей правовой действительности, свойства права, его структура, функции, природа и механизм регулирования и т. д. — словом, то, что раскрывает «глубины» всей правовой надстройки.
Подчеркивая, что марксистско-ленинская общая теория права концентрирует внимание на основных закономерностях правовой действительности, не следует упускать из виду, что в нее входят и другие основные элементы общего предмета правоведения, т. е. догма права и техника юриспруденции. Однако последние изучаются в общей теории не сами по себе, не в качестве непосредственного предмета. Они вовлекаются в общую теорию в той мере, в какой являются общими для специальных юридических дисциплин и в какой в ходе развития общей теории все более обретают черты знаний, осмысленных на базе положений об основных, глубинных закономерностях права. Достоинство марксистско-ленинской общей теории права в том и состоит, что она, монистически соединив философский, социологический и специально-юридический подходы, позволяет на единой методологической основе охватить все богатство и многообразие общетеоретической правовой проблематики.
Особенности предмета общей теории права предопределяют особенности ее содержания как науки. Ей свойствен высокий уровень научных обобщений и в связи с этим — фундаментальный характер[8]. Она содержит положения, образующие теоретическую базу марксистско-ленинского правоведения, т. е. положения, которые имеют исходное, ключевое, основополагающее значение.
6
Надо полагать, что вывод И. Сабо о том, что философия права «расширяется в теорию права» и тогда она становится однородной, однопорядковой с наукой права в целом, основан как раз на том, что последняя теоретически осваивает действующее, позитивное право (см.: Сабо Имре. Наука права и теория права. Будапешт, 1977, с. 27).
7
См.: Рабинович П. М. Упрочение законности — закономерность социализма. Львов, 1976, с. 16–23.
8
См.: Васильев А. М. Правовые категории. Методологические аспекты разработки системы категорий теории права. М., 1976, с. 27 и след