Хотя арамейский язык был известен иудейским царедворцам еще до изгнания (заметьте разговор между Езекией и ассирийцем Рабсаком, ок.701 г. до Р.Х.; 4 Цар. 18.17–37), он стал господствующим среди многих простых людей только во время Вавилонского пленения и после него. Так, авторы книги Ездры и книги Даниила не считали нужным давать в своих писаниях переводы длинных арамейских отрывков.
Основной задачей библейских исследований было найти форму, как можно более близкую к оригинальным писаниям (иногда называемых автографами) Ветхого Завета. Процесс переписывания и иногда даже редактирования, длившийся на протяжении веков, привел к изменениям словаря и выражений, а, возможно, иногда и порядка стихов и разделов. Так вкрадывались небольшие пропуски и ошибки в правописании и разделении слов. Едва ли писцы недобросовестно обращались с текстом, но, как люди, они могли делать ошибки. Задачей текстуальной критики является выявить эти ошибки и восстановить еврейский и арамейский тексты в наиболее близкой к оригиналу форме.
Материал и методы письма. В ветхозаветные времена стандартной формой сохранения Священного Писания были свитки.[33] Рукописи Мертвого моря показывают природу древних свитков и методы письма. Свитки делались из тщательно обработанной кожи (пергамента) и состояли из многих тщательно очищенных и сшитых вместе кусков. Свиток Исайи, например, состоит из семнадцати сшитых вместе листов и представляет собой полосу в 24 фута длиной. Для аккуратности письма писцы проводили горизонтальные и вертикальные линии (ср. Иер.36.23).
Однако ранние библейские документы, очевидно, писались на папирусе, который для этой цели использовался в Египте еще в третьем тысячелетии до Р.Х. и был завезен в Финикию, по крайней мере, около 1100 г. Материал для этих свитков изготовлялся из папируса, сердцевина которого разрезалась, и один слой накладывался на другой под прямым углом и склеивался в виде свитка. Писцы писали только на внутренней стороне, используя горизонтальные полосы как линии. Хотя великий папирус Харриса имеет более 120 футов в длину, свитками длиннее 30 футов было трудно и неудобно пользоваться. Это помогает нам определить объем некоторых ветхозаветных книг.
Хотя официальные документы писались на папирусе, для более кратких писаний использовались и многие другие материалы, такие, как, например, деревянные дощечки, воск или глина и кусочки битых горшков (остраки). Непрочность папируса едва ли оставляет надежду найти папирусовые свитки в Израиле и Иордании, где климат, в противоположность Египту, слишком влажный, чтобы они могли сохраниться до нашего времени. Переход от письма на папирусе к письму на коже произошел в поздний дохристианский период, тогда как использование кодексов (книг) вместо свитков датируется первым веком после Р.Х. Введение книжной формы в значительной мере облегчало распространение Священного Писания, так как впервые все писания можно было поместить в один том.
Инструменты для письма в древности были многообразны и зависели от типа письма. Так, клинопись, например, либо высекалась на камне зубилом (для многих долговременных или общественных документов), либо писалась на глиняных дощечках остроконечной палочкой. В Израиле обычно пользовались тростниковым пером, кончик которого заострялся и расщеплялся перочинным ножом, хотя Иеремия упоминает о железном пере с алмазным острием (17.1), которое, по-видимому, использовалось для письма на твердых материалах. Чернилами для письма тростниковыми перьями служила ламповая копоть, а значительно позже различные металлические порошки. Поразительная прочность неметаллических чернил обнаружилась в кумранских рукописях и даже в еще более ранних документах.
Стандартизация текста. Древние переводы Ветхого Завета и рукописей Мертвого моря показывают, что в дохристианскую эру писцы довольно свободно переписывали библейские документы. Как древнефиникийский тип письма, так и квадратный алфавит содержат буквы, которые легко можно спутать, потому что они очень похожи друг на друга. Кроме того, краткие разделы могли опускаться из-за одинаковых окончаний, когда взгляд писца скользил с одной фразы на другую имеющую такое же окончание, пропуская незамеченный материал. Другие типичные ошибки происходили из-за того, что писец нечаянно повторял букву, слово или фразу (диттография) или не повторял те, которые повторялись в оригинальном тексте (гаплография). Осложняющим фактором было и то, что в древних рукописях не делалось пропуска или не ставилось разделительного знака между словами и писцу приходилось это делать самому. А также добавлялись и еврейские буквы для обозначения гласных, что увеличивало процент ошибок.
Иногда, как в случае Иеремии (см. гл.31), одновременно существовало две или более отдельных редакций. Замечания или другие комментарии одного писца, вписанные на полях или между строк, могли рассматриваться, как глоссы и опускаться другим. Богословская предубежденность также является причиной некоторых изменений, как, например, замена слова «босет» ("позор") словом «баал» ("Ваал" или "господин") в некоторых собственных именах в Первой книге Пара-липоменон. Другим возможным источником разночтений является устное предание. Отделы разных писаний могли передаваться устно в формах, несколько отличающихся от письменного текста. В других случаях, при записи текста в нем могли сохраняться две или более формы.[34]
После разрушения Иерусалима в 70 г. после Р.Х. иудаизм, которому грозила децентрализация из-за утраты храма и распространения христианства по всему средиземноморскому миру, предпринял решительные шаги для стандартизации текста, предназначенного для учения и поклонения. Использование христианами перевода Семидесяти толковников (Септуагинта), почитаемого много лет евреями в рассеянии, привело к неприятию этого перевода иудеями и заставило евреев скрупулезно относиться к каждому слову еврейского текста. Во II веке после Р.Х. появилось огромное количество текстуально-критических исследований, затронувших не только Священное Писание, но и приведших к стандартизации других еврейских текстов, особенно Мишны и Талмуда. Неудачные попытки восстания против Рима привели к возобновлению преследований евреев и заставили многих еврейских мудрецов бежать в Вавилонию, где они ревностно продолжили свои грамматические и текстуальные исследования. В X веке центр еврейской учености переместился в Тивериаду в Галилее, где вскоре после захвата Палестины мусульманами в VII веке обосновались книжники и раввины.
Ревностным вождем движения за стандартизацию текста был раввин Акиба (ум. около 135 г. после Р.Х.), ярый противник христианства и скрупулезный исследователь еврейских писаний. Точные результаты его текстуальных изучений до нас не дошли, но он, очевидно, является автором текста, который, с большими модификациями в деталях, сохранился до наших дней.
Тогда как книжники редактировали и передавали текст, целью масоретов было его сохранение. Появившись около 500 г. после Р.Х., они продолжили практику писцов, делая текстуальные замечания на полях рукописи. Слова, буквы и стихи каждой книги тщательно пересчитывались, и в конце каждой книги давалось краткое содержание всей книги. Эта окончательная масора (букв, "предание") содержала мнемонические средства, при помощи которых можно было проверить точность каждой новой копии. И именно масоретам можно приписать сегодняшнюю систему произношения слов в Еврейской Библии, ибо они сохранили традиционное произношение путем системы гласных знаков.
33
См. Пс. 39. 8; Иер. 36.2 и далее — быть может лучшее в Ветхом Завете описание способа, которым писались Писания; Иез. 2.9–3.3; Зах. 5.1 и далее.
34
Дублирование некоторых притч и псалмов может быть объяснено именно этим. Широко известно, что 13 и 52 псалмы идентичны, за исключением использования имен Божиих (Яхве-Господь в 13 м, и Елохим-Бог в 52 м). См. также псалмы 39.13–17 и 69.