Нораванкский монастырь получал щедрые приношения в 1223 г., после завершения строительства кафедрального собора, в дни разговенья. Среди прочих вельмож отличился и тесть ктитора сооружения — князь князей Бупа, участвовавший в освободительных походах за Сюник. Монастырю Орбелянов полководец Бупа пожаловал агарак (усадьба, хутор) Ахберис со всеми границами, с орошаемыми и неорошаемыми землями, Тмадзором, до предела деревни Гандзак, названной в то время Айреац тап[778]. Настоятель Нораванка епископ Саргис I по желанию князя Бупы составил грамоту, где, в частности, говорится, что «в период царствования сына Тамары — Лаши, при амирспасаларстве Армении и Грузин Шахиншаха и атабекстве Иванэ» князь князей Бупа по случаю разговенья кафедральной церкви св. Карапета прибыл в Вайоц-Дзор и в лице «блаженного патриарха — владыки Саргиса» пожертвовал местному скиту деревню Ахберис, освобождая ее от всех взимаемых налогов. В грамоте специально упоминается, что указанная деревня была освобождена «от иноплеменников» ценой пролитой крови и посвящается монастырю во спасение души матери князя Бупы. Как и в других аналогичных надписях, даритель предупреждает, чтобы никто из его сородичей или других вельмож не осмелился отобрать деревню Ахберис. Грамота завершается длинной анафемой в адрес нарушителей сего писания[779].
В указанном году Липарит Орбелян утвердил грамоту амирспасалара Закаре Закаряна о пожертвовании Нораванкскому монастырю деревни Агаракадзор, ранее принадлежавшей этой братии. Тот же князь пожаловал и деревню Тхарб с ее обширными садами.
Определенную историческую ценность представляет датированная надпись великого князя Смбата Орбеляна, использованная в качестве первоисточника Степаносом Орбеляном в «Истории области Сисакан». В этой «нестираемой грамоте», составленной в 1261 г., князь князей Смбат сообщает поколениям о своих строительных деяниях и жертвоприношениях в пользу священнослужителей. Он упоминает, что построил притвор кафедральной церкви, восстановил религиозные очаги Вайоц-Дзора, украсил их драгоценной священной утварью и золотом, собрал «божественные святые знамения и святые мощи». Из собственных же вотчин он пожертвовал нораванкскому епископату две деревни — Авеш и Анапат, захваченные ранее у монастыря, а затем «новопосаженный сад в Акори», с орошаемой по воскресным дням водой. Князь предоставил ряд садов в деревнях Охоцим, Чива, а также в Цахкадзоре (Цакадзоре). Этой же грамотой он выделил монастырю «деревню Азат, со всеми ее границами».
Подробный анализ интересующей нас грамоты показывает, что в отличие от других грамот аналогичного содержания здесь конкретно указывается, за какое именно подношение устанавливается настоятелем определенная обедня. Например, во спасение душ родителей и братьев князя Смбата даруются церкви две деревни (Авеш и Анапат) и сад в Акори. За обедню для супруги дарителя настоятель получает сад в Чиве, за совершенную обедню в память Буртела Младшего — племянника князя, убитою на поле Хазаров в войне против кипчахов, владыка Саргис и братья получили от господина деревню Азат и сад в Цахкадзоре.
Обширные земельные участки, в том числе и сады, подарил Нораванкской лавре преемник Смбата князь Тарсаич Орбелян[780]. В лице епископа Степаноса Нораванк получил собственный сад некоего Шатлуйса[781]. В 1271 г. сын Мкртича иерей Саркаваг пожаловал Нораванкскому монастырю недвижимое имущество, в том числе «дом прохлады (в армянском тексте—հովատուն) со всеми границами, четыре хоцтакатуна и четыре комнаты в Ехегнадзоре»[782].
Внук Джурджа Амир пожертвовал сад в Вайоц-Дзоре, купленный у князя Тарсаича за 4000 драмов[783]. В конце XIII столетия, в период правления епископа Саргиса II, некий Азарий с супругой Мылык за неимением детей подарили Нораванку «сад и четыре дома», находившихся в деревне Чива. Той же братии преподнесла сад Хатун — дочь Халашаха, заплатившая 300 драмов серебра[784]. Нораванк получил в качестве подношений большое количество земельных участков и от других верующих[785]. Он стал крупным феодалом в годы предводительства митрополита Степаноса Орбеляна. Духовный вождь Сюника купил за 2500 драмов сады вокруг Цакут кара и со многими земельными участками и домами пожаловал Нораванку. Кроме того, Степанос Орбелян пожертвовал полученные по наследству владения и деревню Чива, купленную у своего брата Джалала за 21 000 драмов. Он подарил той же братии свои собственные деревни Абасашен и Сурб Саак, а также деревни Аратес и Каркоп с культовыми и хозяйственными сооружениями[786].
780
Свод, т. 3, с. 216. По мнению С. Г. Бархударяна, надпись князя Тарсаича является подделкой. Вероятно, он имел в виду палеографические особенности высеченных букв и превращение дифтонга (ав) в О, что встречается нередко в текстах сравнительно поздних времен.
782
В монографии «Монастырское землевладение Сюника в IX–XIII вв.» (с. 117) слово хоцтакатун этимологизировано нами как «комната для лечения язвенных болезней» хоц (язва) + так (горячий, теплый) + (соед. гласн.) + тун (дом). Такого же мнения С. А. Авакян (см.: Лексические разыскания…, с. 188–192). Однако дальнейшее изучение составных частей сложного слова хоц + так + а + тун нас привело к выводу, что оно происходит от пехлевинского xvastak — владение, недвижимое имущество, и армянского тун — дом. помещение (см.: Степанос Орбелян, с. 160, 170), нередко встречается термин хостакдар — xvastakdar = владелец имущества (см.: Арзуманян Н. К русскому переводу «Сасанидского судебника». — Вестник обществ. наук АН АрмССР, 1980, № 8, с. 85–86). Еще до нас источниковед П. М. Мурадян выразил мнение, что слово хостак происходит от среднеперсидского и означает имущество, состояние, скот, а хоцтакатун — помещение для скота, скотный двор. Следовательно, иерей Саркаваг Нораванку пожертвовал не четыре комнаты «для лечения язвенных болезней», а дом, помещение для содержания скота (см.: Мурадян П. М. Рецензия на книгу С. А. Авакяна «Лексические разыскания по армянской эпиграфике». — Вестник ЕрГУ, общ. науки, 1979, № 2, с. 203: см. также: Пехлевинский-персидский-армяно-русский-английский словарь. Сост. проф. Р. Абраамян. Ереван, 1965, с. 20).