71. ВОДНЫЕ ЖИВОТНЫЕ И СИМВОЛЫ
Символами воды служат драконы, змеи, раковины, дельфины, рыбы и т. п. Скрытые в глубинах океана, они наделены сакральной силой бездны. Тихо лежащие на дне озер или плавающие в реках, они приносят дожди, увлажняют воздух и вызывают разливы рек, управляя тем самым плодородием мира. Драконы живут в облаках и озерах; в их ведении громы и молнии; они проливают воды с небес, делая поля и женщин плодоносными. Мы еще вернемся к обсуждению полисимволизма драконов, змей, раковин и т. п.; в этом параграфе мы лишь коснемся этой темы, ограничившись культурами Китая и Юго–Восточной Азии. Согласно Чжуан–цзы, драконы и змеи[840] символизируют ритмическую жизнь[841], поскольку дракон — это дух воды, гармонические колебания которой питают жизнь и делают возможной цивилизацию. Дракон Инь собирает все воды и повелевает быть дождю, поскольку сам является принципом влаги[842]. «Когда сушь усиливается, они делают изображение дракона Инь, и начинается дождь»[843].
В древних китайских текстах дракон часто связан с грозой и плодородием[844]. «Громовый зверь имеет туловище дракона и человеческую голову»[845]. Девушка может забеременеть от слюны дракона[846]. Фу–си, один из основателей китайской цивилизации, был рожден в водоеме, который ассоциировался с драконами[847]. Другой пример: «Отца Као–чу звали Тай–кун; мать его звали досточтимая Лю. Однажды досточтимая Лю отдыхала на берегу большого водоема, и ей приснилось, что она встретилась с богом; тотчас раздался гром, блеснула молния и наступила глубокая тьма. Тай–кун подошел посмотреть, что происходит, и увидел чешуйчатого дракона, покрывшего его жену; после чего она забеременела и родила Као–чу»[848].
В Китае дракон — символ неба и воды — всегда ассоциировался с императором, воплощавшим в себе ритмы Космоса и ниспосылавшим плодородие земле. Когда ритмы нарушались, когда повреждалась жизнь природы или общества, император знал, что ему делать, чтобы восстановить свою творческую силу и порядок в стране. Правитель из династии Ся ел драконов, чтобы обеспечить развитие своего царства[849]. Кроме того, драконы как хранители ритмов жизни появлялись всякий раз, когда слабела или только начинала восстанавливаться власть династии Ся[850]. После смерти, а иногда и при жизни император возвращался на небо; так, например, Хуан–ди, «желтый государь», был вознесен на небо бородатым драконом вместе со своими женами и советниками — всего семьдесят человек[851].
В китайской мифологии — мифологии народа, живущего вдали от моря — дракон, символ воды, всегда более чем где‑нибудь наделялся небесной властью. Плодотворящая сила воды сосредоточивалась в облаках, в вышнем мире. Но в еще большей мере приверженность комплексу плодородие — вода — царская власть (или святость) свойственна мифологиям Юго–Восточной Азии, в которых Океан изображается как основание всей реальности и источник всякой власти. Я. Пжилуски проанализировал множество австралийских и индонезийских легенд и сказок, у которых обнаружилась одна общая особенность: своим исключительным статусом («царя» или «святого») герой обязан факту своего рождения от водного животного. Во Вьетнаме первый мифический правитель носит титул лонг кван — «царь–дракон». В Индонезии, согласно Чао Ю–куа, правители Сан–фо–цзи носили титул лонг цзин — «дух, семя наги»[852]. Наги — это водяной дух женского пола, который исполнял в Индонезии ту же роль, что дракон в Китае. В своем морском образе или в качестве «принцессы, пахнущей рыбой», наги стала супругой брамина и основательницей династии (индонезийская версия, встречающаяся также в Чампа, Пегу, Таиланде и других местах). Согласно одной палаунгской легенде, наги Фусанди полюбила принца Фурия, сына Солнца[853]. Три сына были рождены от этого союза; один стал китайским императором, другой — правителем Палаунга, третий — правителем Патана. «Седжарат Малайу» повествует о том, как правитель Суран спустился на дно морское в стеклянном ящике и как жители дна устроили ему хороший прием, как он женился на дочери тамошнего царя. От этого брака родились три сына, старший из которых стал царем Палембанга.
840
Китайцы никогда не проводили отчетливой границы между обычными змеями и мифическими существами. См.: Granet M. Danses et gendes de la Chine ancienne. P., 1926. Vol. II. P. 554.
843
Ibid. P. 361; о китайских ритуалах вызывания дождя с помощью изображений дракона см. также в кн.: Frazer J. The Magic Art and the Evolution of Kings. L., 1936.
844
См.: Granet M. Danses… Vol. I. P. 344–350; Vol. II P. 555; Kalgren B. Some fecundity symbols in ancient China // BMAS. P. 37 и т. д.
852
См.: Przyluski J. La princesse a l’odeur de poisson et la nagi dans les traditions de l’Asie orientale // EA. P., 1925. Vol. 2. P. 276.
853
Отметим оппозицию змея (рыбы, морского чудовища — символа воды, тьмы, невидимого) и солнца («сына солнца», или брамина, и т. д. — символа зримого) — оппозицию, которая снимается посредством мистического брака и основания династии, начала, иными словами, новой исторической эпохи. Всякая попытка «определения» божества сталкивается со слиянием противоположных начал (см.: Eliade M. Mitul Reintegrarii. P. 52). В мифах Индонезии и Юго–Восточной Азии, на которые мы ссылались выше, эта