Хотя, юго-восточный склон чуть более пологий, что позволило не только пройти пешком, но и пригнать краулер. Они поднялись на пару сотен метров, пока склоны не стали слишком крутыми, а лезть на такую гору, не имея "телеги" для образцов, было бы странно. Одних кернов взяли с собой не менее двадцати штук! Не на себе же тащить. А упрямый булыжник все-таки нужно сдвинуть, и обязательно взять из-под него образец. И керн! Вон, Шмитт тоже не хочет сдаваться. Тут под каждым камнем по пещере Али-Бабы…
Макаров усмехнулся повороту судьбы, занесшему его сюда, на дно знаменитого кратера Тихо. Двадцать лет назад Королев не обманул тогда еще молодого и перспективного проектировщика из ОКБ-1, ставшего одним из опытнейших космических инженеров. Именно Макаров со своим экипажем вернул к жизни и расконсервировал искалеченный при выведении "Салют-6".[8] Именно он руководил установкой на лунном "пике вечного дня" первой секции подземного убежища, именно он контролировал работу единственного на тот момент тяжелого краулера, доставленного одним из первых атомных "Паромов".[9] Именно он придумал, как обезвредить капризный пиропатрон, из-за которого машина не могла съехать с платформы на грунт.
До сих пор, его полеты были не слишком продолжительными, но всегда яркими и запоминающимися. Многие коллеги и вовсе не понимали, как он умудрялся всюду успевать. Только что кандидатскую защитил без отрыва от работы, на фирме Королева, и снова в полет, снова к Луне. Американцы привезли новенький модуль, и опыт Макарова оказался незаменим. Снова пришлось рыть котлован, стыковать переходные трубы и коммуникации, и потом аккуратно все закапывать обратно. На Луне иначе жить нельзя, защитить от радиации могут только метры грунта. Те, кто был здесь раньше, нахватали приличные дозы, хоть и не смертельные. Особо опасны солнечные вспышки, но и частицы из дальнего космоса ничего хорошего с собой не несут. Поэтому, обитаемые модули приходится закапывать поглубже.
А потом, когда наладился быт, начались научные походы. Кратер Шеклтон, тот самый, на валу которого расположилась база, уже был неплохо обследован. Можно было делать вылазки в другие интересные места на Луне, благо, ядерная тяга позволяла не трястись над каждым граммом топлива. А кратер Тихо, можно сказать, почти рядом, ждет своих первопроходцев. Интереснейшее место!
— Перерыв! — объявил Макаров. Джек, отдохни немного.
Несмотря на указание, Шмитт не угомонился и стал перетаскивать и складывать в краулер мешки с образцами, напевая себе под нос что-то про прерию и койотов. Он был на своем месте, совершенно счастлив, и почти не смотрел по сторонам.
А Макаров так не мог. И дело не только в ответственности, но и в восприятии. Некоторые не могут не использовать каждую свободную секунду, чтобы бросить мимолетный взгляд на бело-голубой серп Земли, висящий в черном лунном небе. Или отыскать у подножия горы яркий силуэт своего "Восхода", кажущийся зеленоватым из-за панциря ЭВТИ.
И силуэт не такой уж маленький, за полтора километра виден довольно отчетливо. Массивное и широкое основание корабля – это ядерный "Паром", на котором высится "химическая" возвратная ступень со спускаемым аппаратом и шлюзом, как у обычного "Восхода". Неприкосновенный резерв, чтобы в случае чего, вернуться прямо на Землю из любой точки на поверхности Луны.
И в отличие от первых экспедиций, этот солидный аппарат теперь воспринимается чуть иначе. Это уже не дом, единственное убежище посреди мертвого мира, а всего лишь транспорт, доставивший их в одно из интересных мест на Луне. А настоящий дом, уютное и безопасное жилище, откуда они сюда прибыли, находится далеко за горизонтом, на южном полюсе.
Быт на Международной Лунной Станции[10] не был особенно разнообразным, особенно для дежурных экипажей. Станция, состоящая из четырех модулей, уже могла поддерживать десятерых обитателей, но сейчас их было всего шестеро. Командовали станцией по очереди советские и американские командиры, и сейчас главным был Джон Янг, легендарная личность. Изначально, у СССР и Америки были собственные проекты лунных станций, которые позже решили объединить и строиться вместе. Все-таки, далековато от дома, чтобы продолжать играть в национальные границы. К тому времени уже самые последние дуболомы в погонах поняли, что военное значение освоения Луны стремится к нулю. Так почему бы не объединить усилия? Но принцип поочередного командования этим аванпостом человечества породил множество споров. Многие заслуженные люди категорически отказывались работать "под американцами", а некоторые особо принципиальные космонавты и вовсе уволились из отряда или остались в околоземных программах.[11] У американцев происходило то же самое, только с раздуванием в прессе истерики в стиле "нас продали коммунистам", но трезвые головы победили, и время показало их правоту. Ни малейших проблем или конфликтов на идеологической почве с самого первого дня работы МЛС не было.