В другой раз, чтобы привести в исполнение народный приговор одному из местных кровопийц, Замфир появился в городе и пришел на базар. Кричали продавцы, огородники. Торговцы сыромятной кожей расстилали свой товар — воловью, лошадиную, свиную кожу для царвуль[10]. В этой толпе стоял и полицейский пристав с аксельбантами в фуражке набекрень. Он высматривал новую жертву. И вот перед ним остановился какой-то белодрешковец[11] в узких белых холщовых штанах, остроносых царвулях и в светло-серой шапке. Через плечо у парня, как патронташ, были переброшены две связки красного перца, а две другие он держал в руках. Парень подошел к приставу и крикнул;
— Купите, господин пристав! Чудесный перец, такого вы не ели. На вот. — Парень оторвал большой мясистый стручок и подал приставу. — Попробуй, бесплатно.
Пристав взял стручок и расплылся в довольной улыбке, ведь все на него смотрели и ждали, не погнушается ли он отведать перца. А ему хотелось показать, что он — крестьянин, что он любит перец, что он такой же, как и все эти люди. Правда, руки у него в крови, без суда он собственноручно убил более трехсот повстанцев, за что ему дали белые галуны и обещали сделать околийским чиновником. Вот почему он в тот день вышел на охоту за новыми жертвами, чтобы поскорее получить этот высокий чин. Но не успел он поднести стручок ко рту, как разлился выстрел, и пристав упал навзничь. Продавец перца поспешил скрыться в толпе, на ходу выкрикивая:
— А ну навались, перец, сладкий перец, для одних сладкий, для других лютый!
Таков Замфир Попов. Надо иметь необыкновенное самообладание, железную волю, исключительную способность перевоплощаться, чтобы оставаться неузнаваемым. Не узнали его и в Софии, когда он появился там. Одетый, как столичный адвокат, с траурной лентой, он шел в процессии за гробом Димитра Благоева[12] вместе с близкими покойного. Процессия была окружена полицейскими. Кто бы мог подумать, что этот интеллигентный человек — тот, кого полиция тщетно ищет столько времени.
Апостол из Гушанцев не был пойман. Два года скрывался он в гайдуцких Балканских горах. Замфир, выполняя поручение Васила Коларова и Георгия Димитрова, распространял среди народа обращение вождей «Выше голову!». Он ободрял всех, кто пал духом после кровавой бури, призывал сплотить ряды, снабжал людей оружием от Искыра до Дуная.
В этот день к загону для овец пришел не овчар, который каждое утро приносил скрывавшимся революционерам парное молоко, в обед — похлебку, приправленную поджаренным луком, или брынзу со сладким перцем. На этот раз к их убежищу легкой походкой пугливо приблизился сын овчара. Он осмотрелся и ударил три раза палкой по стволу дерева, под которым была выкопана землянка. Замфир по ударам сразу понял, что пришел не отец. Тот стучал спокойнее, увереннее. Сын ударял по дереву тревожно, так же тревожно, как билось его сердце. Замфир первым высунул голову из землянки и, увидев оперевшегося на палку парня, спросил:
— В чем дело? Что случилось — ты весь дрожишь. Не схватили ли отца?
Из землянки показался и товарищ Замфира. У него, как и у Замфира, на поясе висели ручные гранаты. Замфир держал в руке пистолет. Паренек смутился, потом, улыбнувшись, сказал:
— Он остался дома, хочет выкупаться и переодеться. А меня послал сказать вам…
— Говори. Ты дрожишь и в то же время улыбаешься. Как это понять?
Кудрявый юноша прислушался к биению своего сердца и подошел к ним.
— Радуюсь, что вижу вас живыми.
— Как видишь, мы живы. В чем дело?
— Ты не знаешь, а отец кое-что рассказал мне, и я нарочно прошел там и увидел…
Парень перестал смеяться. Белое и круглое, как месяц, лицо его омрачилось.
— Возле дороги, в Шумнатице, неподалеку от села стоит крест…
— Ну и кто же под ним?
Сын овчара замолк. Глаза его, устремленные на Замфира, засветились.
— Ведь не я, раз стою перед тобой, — продолжал Замфир. — Если бы там лежал я, был бы не крест, а пирамида с пятиконечной звездой.
— Ты! — с волнением проговорил паренек. — Ты умерший.
— Я?! — рассмеялся Замфир.
— Ты! На кресте написано твое имя.
— Но я ведь жив!
— На кресте написано: «Здесь покоится умерший Замфир Попов».
— Ха-ха-ха! — рассмеялся Замфир. Эхо разнесло его смех по лесу. — Этого им бы очень хотелось, но не так-то легко похоронить меня. К тому же я не умру, а, если уж суждено, погибну в бою. И на камне будет написано: «Здесь лежит павший в бою с врагами».
— Но ведь там так написано, и все село в ужасе. Люди спрашивают, верно ли это. Даже домой к нам приходят. Отец отвечает: «Не знаю, не видел его и не слышал о нем! Возможно, умер…»
12
Димитр Благоев (1855—1924) — политический деятель, положивший начало распространению марксизма в Болгарии, основатель болгарской партии «тесных» социалистов, преобразованной в 1919 году в Болгарскую коммунистическую партию. —